Война теней

В родной мне истории первое боевое применение подводной лодки произошло как раз во время войны Севера и Юга. Так себе применение, откровенно говоря, поскольку и атака была произведена так называемой шестовой миной, и применение оной закончилось печально — погиб как шлюп северян, так и сама лодка, вроде как от полученных во время атаки повреждений корпуса.

Тогда применение столь не проверенного оружия как субмарина была во многом вызвана отчаянным положением Конфедерации и желанием найти хоть какое-то средство противодействия многочисленному флоту янки. Зато в этой ветке обстановка была совсем-совсем другая, а потому не имелось необходимости бежать впереди паровоза. Зато попавший на стол к военно-морскому министру Стивену Мэллори проект создания подводных лодок был им принят весьма благосклонно. И не просто принят, а инициатор оного, Хорас Лоусон Ханли вместе с его помощниками, был плотно взят министерством под своё крыло. Никаких воплощений идеи в металле за свой счёт! Исключительно государственное и весьма щедрое финансирование. Тут, понятное дело, не обошлось и без моих слов, сказанных Мэллори относительно крайней перспективности развития подводного флота. И абсолютно матерное высказывание относительно передвижения субмарины на чисто механической установке с мускульным приводом, то бишь аналоге обычных вёсел. Благо Хорас Ханли имел аж три варианта — тот самый вёсельный, паровой и электромагнитный двигатели. Пар, понятное дело, являлся проблематичным, учитывая необходимость перемещения в подводном положении и соответственно пожирание в топке кислорода. Другое дело электричество, тут совсем иной расклад. Да, ожидались немалые сложности. Бесспорно, ни о каких дальних и далее мало-мальски средних переходах и речи пока идти не могло. Но при всех недостатках достоинства использования электродвигателя были значительно привлекательнее.

И началось. С начала 1863 года стартовали уже не теоретические, а практические работы. Сразу была заложена сигарообразная, обтекаемая форма, заполняющиеся через клапаны балластные цистерны, закреплённый на днище балласт для экстренного всплытия. Про запас компонентов для регенерации воздуха также забывать не стоило. Что же до оружия, то шестовые и буксируемые мины — несколько не то, что действительно требовалось. Я то знал, что важнейшим оружием субмарины являются выпускаемые из аппаратов торпеды. Однако сперва требовалось довести до ума саму субмарину, а уж потом основным её оружием озаботиться.

Вот и доводили. До ума субмарину. До предела нервы тех, кто с этим всем возился. Прототип аж три раза тонул — хорошо хоть на минимальной глубине, чтобы не рисковать жизнями испытателей до поры, пока не будет налажена хоть какая-то безопасность — постоянно отказывал двигатель, пропускал воду корпус, прочие болезни прототипа давали о себе знать во весь голос. Однако к концу 1864 года ситуация мало-мальски нормализовалась, да и с учётом всех поломок вторую субмарину клепали уже с пониманием, как это всё надо делать. Теперь оба объекта медленно, но уверенно перемещались как на поверхности, так и под водой, отрабатывали погружение на глубину в десяток-полтора метров и всплытие, обычное и экстренное. Опять же наблюдение через перископ, незаметное приближение к потенциальной цели и… А вот собственно атаку отрабатывать пока не получалось по причине того, что субмаринам требовалось настоящее оружие, а не то позорище. которое рвался изначально использовать Хорас Ханли.

Хвала богам и демонам, что теперь оно появилось. Торпеды, ага. Точнее казать, пока это называлось самодвижущимися минами и качество имело… Самое начало пути, больше и сказать нечего. Хорошо ещё, что как только начались работы по постройке и последующем доведении до ума прототипов субмарин, сразу же пошёл поиск тех, кто работал над хотя бы подобием торпед.

Ищущий да обрящет! Именно так и случилось в нашем конкретном случае, причём аж дважды. Первый раз поиски увенчались успехом в довольно неожиданном месте — Австрийской империи. Не шибко прославленная в плане развития флота страна. Тем не менее, породили такого интересного и нестандартно мыслящего человека как Джованни Луппис. Не столь давно вышедший в отставку фрегаттен-капитан, то есть полноценный военно-морской офицер, да к тому же его семья вот уже не первое поколение имела самое прямое отношение к морю, являясь довольно известными судовладельцами. Так что наследственность, ага.

Собственно, изобретённый им аппарат предназначался отнюдь не для вооружения подводных лодок или даже надводных кораблей. Луппис планировал использовать своё детище на батареях береговой обороны, что и пытался доказать в теории и на практических испытаниях. Естественно, те самые практические испытания показывали полную несостоятельность сей прототорпеды. Причины? Дальность хода не более сотни метров — это просто несерьёзно. В действие же зародыш торпеды приводился… пружинным механизмом, построенным по принципу часового и лишь немного модернизированным исходя из поставленной задачи.