Война Цветов

Тео принудил себя сидеть спокойно и пить чай. Делать нечего: никаким другим способом ему домой все равно не попасть. Он тут как альпинист, застрявший на вершине в Гималаях: кричи не кричи, а вниз спускаться все равно придется.

– Силы великие, две чашки «Горной паутинки» меня переполнили, – пожаловался, отодвигая стул, Руфинус. – Однако еще есть время, чтобы пройти в зал ожидания первого класса – это намного приятнее, чем пользоваться удобствами в поезде.

Тео еще не привык к тому, что эльфы и феи тоже совершают отправления, – но ясно, что в своем мире, или вселенной, или измерении, как ни назови это чертово место, они подвластны законам физиологии точно так же, как люди в своей реальности.

– А мне что делать? Подождать вас здесь?

– Нам лучше пойти к поезду, Тео, – опередив Руфинуса, твердо заявила Кочерыжка. – Чтобы запас времени был. Я помогу ему найти платформу, – сказала она Руфинусу, – там и встретитесь.

– Очень мило с твоей стороны. С вашего позволения... – Руфинус пошел к выходу, но вернулся за чемоданом. – Чуть не забыл.

Не успел он скрыться из виду, как Тео сильно дернули за ухо.

– Эй, ты что? Больно же!

– Пошли. Нечего тут рассиживаться, и на платформе ты тоже сидеть не будешь.

– Почему?

– Я видела трех парней, которые за тобой следили, и они мне не нравятся. Ты мне веришь?

– Больше всех, кого я здесь знаю.

Она сморщила носик, обдумывая его ответ.

– Ну, этого хватит, пожалуй. Пижмин родич, сдается мне, не подарок – лучше тебе самому о себе позаботиться.

– Я того же мнения.

– Вот и ладно. Значит, так: выходим отсюда через заднюю дверь и стараемся пробраться к поезду понезаметнее. Я вас потому и не торопила – хотела дождаться, когда состав подадут. Давай за мной. – И она полетела к служебному помещению.

– Ты куда?

– К черному ходу, я же сказала. Нам лучше идти мимо мусорных баков и прочего.

Она провела его через кухню, где двое человекообразных толстячков – буги, кажется, – стояли на табуретках, покуривая глиняные трубки. Один при этом жарил что-то в проволочной корзинке, другой длинной лопаткой вынимал из духовки выпечку.

– Далеко ли собралась, пташечка? – лениво спросил пекарь у Кочерыжки.

Говорил он, как комический поселянин у Шекспира, с акцентом, похожим на североанглийский – знакомство Тео с английскими диалектами ограничивалось «Битлами». Он до сих пор не понимал, почему все эльфы говорят, как британцы или ирландцы.

– Вон в ту дверь, пузанчик, – ответила она. – Счастье твое, что ты смазливый, потому как повара из тебя не выйдет – безе у тебя, как старая подошва.

Буги у плиты на это засмеялся, пекарь ухмыльнулся.

– А тебе с язычком повезло – авось и найдешь себе нового парня, ведь твой только что в холодильник вперся.

Тео услышал эти последние слова за миг до того, как за ним захлопнулась дверь, и ему стало вдруг очень-очень холодно.

«Я ничего не трогал, – сказал он себе. – Эта штука просто взяла и закрылась, как по волшебству. Вот черт!»

Он стоял и трясся, пока Кочерыжка препиралась с поварами, приказывая им открыть дверь. Она честила их на все корки, что улучшало самочувствие Тео – но иногда ему, как ни странно, слышался ее смех.

Он выбивал дробь зубами, когда дверь наконец-то открылась снова.

– На кой тебе сдался этакий пестик, коли он даже засов отколдовать не может? – осведомился повар у плиты. – Выходи давай, лордик мороженый, не то мы по ошибке положим тебя в жаркое, а потом на суде отвечать придется.

– Цыц ты, паскудник, – ответила Кочерыжка – без особого, впрочем, негодования.

– Когда пестики тебе надоедят и ты захочешь вернуться в родной социум, – помахал ей на прощание пекарь, – ты знаешь, где меня можно найти.

– Угу, – поддержал другой, – от макушки до пяток, обвалянного в муке. Служебный коридор вон там.

– Неплохие они ребята, – сказала Кочерыжка, летя по узкому проходу.

Руфинус к этому наверняка бы добавил «для буги».

– Ты им понравилась, – заметил Тео.

– Да иди ты.

– Скажешь, нет? А сама покраснела.

– Врешь ты все. Заткнись лучше.

У самого выхода из коридора она сказала ему:

– Как выйдем, смотри не оглядывайся – такое всегда замечают. Ты идешь куда-то по своему делу, вот и шагай себе. Озираются только виноватые.

– Ты у нас прямо Джон Ле Карре* [18]. Из табакерки.

– Не знаю, что это такое, но в ухо двинуть могу запросто. Открывай дверь.

Тео мимоходом поинтересовался, как существа размера Кочерыжки открывают такие двери, когда у них под рукой нет существа размером с него. Выйдя из коридора, они прошли мимо дамской комнаты какого-то ресторана. Тео по крайней мере предположил, что это дамская комната: один из нарисованных на ней силуэтов имел гуманоидно-женственный вид, но другие выглядели как приспособления для пылесоса. Тео решил, что задумываться над этим не стоит.