Война: ускоренная жизнь

«В первые недели войны германские воинские части, реквизируя у крестьян сельскохозяйственные продукты, в отдельных случаях «расплачивались» занумерованными расписками с гербовой печатью, имевшей надпись «германские вооруженные силы». Бланки расписок были изготовлены типографским способом на простой бумаге и могли быть заполнены и подписаны любым офицером. В расписках было указано, что реквизированные продукты будут в ближайшее время оплачены командованием вермахта. Фактически же никакой оплаты так и не было произведено.

Позднее на всей оккупированной территории платежным средством были объявлены билеты германских кредитных касс (Eichskreditkassenschein — оккупационные марки). Они имели вид денежных знаков, но по существу являлись денежным суррогатом, не имеющим никакого реального обеспечения. Расчеты же в рейхсмарках, имевших золотое обеспечение, были на оккупированной советской территории категорически запрещены. Это делалось, чтобы избежать их накопления в руках местного населения. С этой целью даже жалованье солдатам на восточном фронте выплачивалось не в рейхсмарках, а в имперских кредитных банковских билетах.

Самый широкий размах приобрел бартер: натуральный обмен продуктов и предметов первой необходимости. В этих условиях немецкие власти выпустили распоряжение, в котором говорилось, что советские рубли являются законным платежным средством. Официальный курс обмена между немецкой маркой и рублем был установлен 1: 10.

Другим средством разграбления на оккупированной территории явилось установление чрезвычайно низких цен на подлежащие обязательной сдаче сельскохозяйственные продукты. С помощью соответствующей наценки для дальнейшей продажи в Германию общество торговли с Востоком создавало особую категорию цен — «шлюзовые цены» — еще один путь, для того чтобы свалить на население России часть военных, и особенно оккупационных, расходов. При обязательной «продаже» русскими крестьянами собранных сельскохозяйственных продуктов хозяйственная инспекция центральной группы армий установила в 1942 году следующие расценки (за 1 кг.): рожь — 2 руб. 50 коп., пшеница — 3 руб. 40 коп., ячмень — 2 руб. 30 коп. — 2 руб. 70 коп., горох — 3 руб., картофель — 60 коп.

К лету 1942 года в большинстве оккупированных областей были введены нормы обязательных поставок, объявлены заготовительные цены, за выполнение норм были обещаны боны на закупку промтоваров. Однако, согласно донесениям советской зафронтовой агентуры, «нормы назначаются в каждой области по произволу местных властей, а плата настолько низка, что не имеет никакого значения. Во многих же областях ни деньги, ни боны вообще не выдаются».

Если за что-то оккупанты иногда и платили, то это была сумма, значительно отличающаяся от рыночной стоимости. Например, за корову представители тыловых служб выплачивали 400–500 рублей. В то же время на рынке она стоила около 25 тыс. рублей.

С целью максимального изъятия продуктов питания в управах появились так называемые «заготовители». Официально они занимались закупкой в деревнях продовольствия для городского населения. Расплачивались «заготовители» не деньгами, а специальными бонами на определенные суммы. Предполагалось, что лица, сдавшие продукты, смогут по этим бонам приобрести в городских магазинах военно-хозяйственной инспекции необходимые товары народного потребления: одежду, махорку, спички, стекло, женское и детское белье. На практике это выливалось в очередной обман. Сельскохозяйственные продукты отправлялись в Германию, а в магазинах цены были выше рыночных. Затем товары в них вообще перестали продаваться русскому населению.

28 июля 1941 года министр гитлеровского рейха Тодт издал приказ об использовании в оккупированных областях русских рабочих на самых тяжелых работах и о запрещении оплаты их труда. В приказе говорилось: «На русской территории действуют другие правила использования рабочей силы, чем в Западной Европе. Использование рабочей силы нужно главным образом осуществлять в порядке трудовой и гужевой повинности без вознаграждения».

Однако зарплату на оккупированных территориях местному населению гитлеровцы все же платили, в первую очередь работникам коллаборационистских администраций; кстати сказать, была она довольно невысокой. В Курске, к примеру, месячное содержание бургомистра составляло 1500 рублей. Заработная плата мелких служащих колебалась от 300 до 700 рублей. Полицейский в оккупированном Ржеве получал 200 рублей (плюс паек). В Смоленской области зарплата волостных старшин составляла 400 рублей, писарей — 250, полицейских — 250 рублей. Правда, такая небольшая зарплата зачастую с лихвой компенсировалась с помощью взяток и поборов с населения.

Особым вниманием немцев пользовались журналисты и писатели как возможные пропагандисты «нового порядка», а также печатники. Значительная часть полиграфического оборудования осталась на территории врага и была им использована.