Война: ускоренная жизнь

В зале нашелся кто-то, попытавшийся возразить: «Неудобно, барышни приглашенные».

Но скандал только усилился, и лужским девицам пришлось оставить своих партнеров: одни ушли, другие сидели молча, сконфуженные, не поднимая на мужчин глаз»

А бывало, что хлестало нацистских «кралечек» и «куколок» и похлеще. В своих «Записках командира штрафного батальона» воевавший на Волховском фронте Михаил Сукнев пишет: «Фрицы давали нам передышки в свои католические праздники. Тогда на нас за сутки — ни одного выстрела. У противника шла гульба, к нам доносился только визг женщин под губные гармошки. За ручьем в лесу — настоящий содом».

Содом этот так подействовал на нервы Сукневу, что он уговорил артиллерийского лейтенанта-наблюдателя дать залп катюшами по немецким блиндажам. «Там же женщины», — заметил молоденький лейтенант. «Там не женщины, а продажные стервы, фашистские подстилки!» — гневно ответствовал комбат. И залп дали, причем очень точный. «С той стороны слышались крики, стоны, валил густой дым от горящих блиндажей и леса. Фашисты открыли ответный огонь».

Надо отметить, что общение с русскими женщинами далеко не всегда оставляло у немецких военнослужащих понятную радость, но заканчивалось порой весьма печально. И не венерические болезни были здесь главной опасностью. Как уже говорилось, многие солдаты вермахта ничего не имели против того, чтобы подцепить гонорею или триппер и несколько месяцев перекантоваться в тылу, — все лучше, чем идти под пули красноармейцев и партизан. Получалось настоящее сочетание приятного с не очень приятным, но зато полезным. Однако именно встреча с русской девушкой нередко заканчивалась для немца партизанской пулей.

Вот несколько строк из приказа от 27 декабря 1943 года тыловым частям группы армий «Центр»: «Два начальника обоза одного саперного батальона познакомились в Могилеве с двумя русскими девушками, они пошли к девушкам по их приглашению и во время танцев были убиты четырьмя русскими в гражданском и лишены своего оружия. Следствие показало, что девушки вместе с русскими мужчинами намеревались уйти к бандам и таким путем хотели приобрести себе оружие».

В преддверии Победы

Разговоры о том, что солдаты Красной армии в Восточной Пруссии и Берлине, скажем так, не всегда были гуманны в обращении с гражданским населением, в ФРГ почти никогда не угасали. (Впервые цифры о возможном числе изнасилованных немок в столице — от 20 до 100 тысяч — появились в 1965 году в книге «Die Russen in Berlin» Эриха Куби.) В России об этом заговорили лишь в последние годы. И особенно в связи с одной публикацией английского историка Энтони Бивора, где он утверждает, что красноармейцы на территории Германии изнасиловали 2 млн женщин. В одном только Берлине их жертвами стали якобы 130 тысяч немок, из которых десять тысяч после этого умерли от болезней и последствий насилия или покончили жизнь самоубийством.

В том, что немок в Германии, а также женщин в других странах, куда вошла в 1944–45 годах Красная армия, ее бойцы и офицеры насиловали либо принуждали вступать с ними в интимную связь, сомнений, конечно же нет. Это происходило во многих местах (кстати сказать, как и при всех войнах, которые сами по себе — широкомасштабное насилие. — Авт.).

Милован Джилас, занимавший во время войны пост главы югославской военной миссии в Москве, в своей книге «Беседы со Сталиным» пишет, что жаловался советскому диктатору на зверства, совершаемые советскими войсками в Югославии. Сталин ответил: «Как вы не понимаете, что солдат, прошедший тысячи километров через кровь и огонь, может повеселиться с женщиной или взять пустячок на память?».

«Повеселиться» и «пустячок» нацистская пропагандистская машина в лице ее лидера доктора Геббельса подавала следующим образом: «В лице советских солдат мы имеем дело со степными подонками. В отдельных деревнях и городах бесчисленным изнасилованиям подверглись все женщины в возрасте от 10 до 70 лет. Кажется, что все это делается по приказу сверху, так как в поведении советской солдатни можно усмотреть явную систему» (это как: изнасиловал 10 немецких фрау и фройлен — медаль, нет — трибунал? — Авт.).

Энтони Бивор через много лет после кончины главного пропагандиста нацистской Германии добавляет красок: «Образ солдат с горящими факелами (!) над лицами женщин, укрывшихся в бункере, выбирающих себе жертвы, характерен для всех советских армий (в общей сложности более 2,5 млн человек. — Авт.), действовавших в Берлинской операции».