Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

По прибытии в город мы высадили боевую женщину возле одного из блокпостов и дальше повезли трёхсотого Трофима. Он столько курил, что у меня слезились глаза от едкого дыма. И я уже стал думать, что дам дуба раньше, чем раненный в шею завскладом.

Как только наша «газель» въехала на территорию больницы, двое санитаров выбежали с носилками. Они уже узнавали нашу машину и знали, что точно везём раненого. Но Трофим сам вышел из машины и, придерживая раненой рукой шею, пошатываясь, направился в дверь госпиталя. Я поднялся вместе с ним, чтобы сказать доктору названия препаратов, которые вколол пациенту.

Трофим остался лечиться в больничке, а мы уехали обратно в Семёновку. Через какое-то время нашего раненого курильщика залатали, и он продолжил свою службу у Моторолы.

Ополченец Трофим (2018 год)

Гибель Деда — «таких уже не делают»

В начале июня была разработана операция совместного удара из Славянска и Краматорска по блокпосту «Стела» (у ВСУ он назывался блокпост № 5), для чего собирались использовать восстановленные ранее инженерные машины разграждения (ИМР). Однако разработавший операцию офицер из Краматорска на время выехал в Донецк, и 7 июня атака была осуществлена Дедом внезапно, силами лишь краматорского гарнизона. Одна ИМР прорвалась сквозь украинские позиции к Славянску, вторая вернулась в Краматорск. Ополченцы достигли тактического успеха, но из-за несогласованности действий с гарнизоном Славянска блокпост уничтожить не удалось.

Инженерная машина разграждения

Игорь Стрелков об операции с ИМР:

«Две инженерные машины разграждения — это, считайте, танк, только без вооружения и с большим треугольным ковшом спереди. Это не боевая машина, это вспомогательная машина, она предназначена для сноса баррикад, разлома деревьев, преграждающих дорогу. Такой себе — танк-бульдозер без вооружения.

Две эти ИМР стояли на одном из краматорских заводов. Их решил отремонтировать и использовать в нападении на “Стелу” Хмурый. Он занимал на тот момент должность начальника разведки. А я со своей стороны одновременно с атакой ИМРов должен был из Славянска организовать миномётный обстрел. Инженерных танков три, но за счёт запчастей третьего восстановили два.

Однако на момент планирования атаки Хмурый умотал куда-то в Донецк. В результате остался только Дед. А Дед то ли не в курсе был общего замысла, то ли у него выпало что-то из головы, дедушка старый — он эту атаку решил провести сам. И никто о ней не знал. Мне о ней никто не доложил. Я полагал, что вернётся Хмурый и мы её проведём через день-два. Мы и разведку проводили, и миномётчики выдвигались на позиции.

ИМР атаковали со стороны Краматорска укроповский блокпост “Стела”. Смяли его, раздавили там огневые точки. Но за ними пехота не пошла, а пошёл один Дед, который в тот день пропал без вести. Никто кроме него в атаку не пошёл. Все боялись. Чтобы идти в атаку, нужно другое качество бойцов. Люди были абсолютно необстрелянные.

И когда мне рассказывают: у вас была woo человек, я отвечаю: у меня была woo ополченцев. Когда начали реально убивать, и они впервые это в жизни увидели, учитывая, что из них половина автомат не знала как заряжать, требовать от них что-то было бессмысленно…»

Вадим Терец также об этом бое: