Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

Во дворе, куда мы заехали, стояла пожарная машина, а пожарные поливали дымившее окно из шлангов. От попадания снаряда в доме что-то горело. Интересно только, кому удалось вызвать их, ведь уже как несколько недель в городе почти не работали спасательные службы.

Перед тем как зайти в разрушенный дом, я достал свою экшн-камеру и отдал Артисту со словами: «Всё снимай здесь».

Далее привожу расшифровку с видеозаписи, которую снял Артист[187]:

Слышны громкие разрывы где-то неподалёку. Николаевку продолжали обстреливать, но ни мы, ни жильцы разрушенного дома уже не обращали на бомбёжку внимания. Артист вышел с камерой из машины и направился в подъезд. Пока сильно грохотало, он прошёл по стеклу из разбитых окон вдоль стены и сел рядом с дверью. В тот момент я уже поднялся на второй этаж и скрылся из глаз Артиста.

— Куда медик пошёл? — сам себя спросил Артист.

А когда к нему приблизился местный, он задал вопрос и ему, но и тот не знал.

Интересно наблюдать на видео за людьми, когда при разрывах укровских снарядов в нескольких сотнях метров от них, они спокойно стоят на крыльце и даже не дёргаются.

— Вандал! — опять окликнул меня Артист, зайдя в дом и спускаясь зачем-то в подвал.

Неужели он мог подумать, что я от обстрелов там спрячусь? В подвале никого не было, поэтому Артист вышел опять на крыльцо. Наконец кто-то из жильцов сказал ему, что я наверху.

— Артист! — услышал он мой окрик.

— Где ты есть? — спросил он.

— Снимай, нахрен, всё здесь! — закричал я.

Артист поднялся на второй этаж, где и встретил меня.

— Есть ещё люди здесь зарытые? — стоя в дверном проёме между более-менее целой частью квартиры и грудами обломков, задал я вопрос.

— Когда я уходил, она на диване лежала, — ответил на вопрос житель дома.

Он имел в виду женщину, которую предположительно завалило обломками.

— Оууу! Живые есть? — закричал Артист, и обошёл завалы с другой стороны, где стояли мужчина и женщина, собираясь разбирать обломки.

— Она точно не ушла? — с надеждой спросил мужчина.

— Нет, она на диван легла, — вытирая со лба пот, ответила ему пожилая женщина.

— Женщина молодая была? — поинтересовался подошедший Артист.

— Около сорока, — ответили ему.

— А где живёт Лена, у которой здесь магазин? — спросил Артист местного.

— А, продавщица из магазина «Берёзка»? Пойдём, покажу, — ответил мужик.

Я остался раскапывать завалы, а Артист с жильцом пошли искать продавщицу из магазина Лену. Когда Артист вышел из дома, то прекратил съёмку. Следующее включение было, когда он бежал обратно ко мне через арку дома[188].

— Вандал! — поднимаясь по лестнице, позвал он меня.

— Маша, фонарь принеси! — крикнул дед кому-то, разгребая завалы на втором этаже.

Артист зашёл через чей-то коридор прямо на развалины, где я уже вместе с жителями этого дома разгребал завалы.

— Фонарь принеси. В машине найди мой налобный, — попросил я друга, так как ничего не было видно там внизу.

В кабине Артист сразу нашёл фонарь и принёс его мне. От всего увиденного он смог только выругаться. Я натянул фонарь на каску и принялся дальше отбрасывать кирпичи и цемент. Забыл написать: когда мы приехали, то узнали, что живых после обрушения нет. Под завалами, возможно, осталась одна женщина, которую мы и пытались откопать.

После нескольких минут безуспешных раскопок Артист сделал вывод, что её найти нереально. И действительно, под нами были тонны бетона, который нужно разбирать не один день. Женщина бы просто задохнулась там.

Друг достал какой-то свитер, подумав сначала, что это предмет поиска, а я выкопал икону, которую потом забрал с собой.

— Лена жива, она в подвале спряталась, — немного помолчав, заявил Артист.

Потом ему надоело держать камеру и он поставил её на небольшую бетонную плитку, а сам принялся, как и все, откапывать женщину.

Укропы опять дали залп, но не по нам на этот раз. Кто-то из жильцов додумался набрать номер женщины по мобильному. И тут мы услышали звук, как нам показалось, из-под завалов. Он действительно звонил недалеко, но откопать его было не так просто, да и не означало это, что женщина обязательно находилась возле него.

Шансы были, что она в момент «прилёта» не находилась у себя в квартире. Житель дома, который откапывал её вместе с нами, про себя сказал:

— Дай Бог, чтобы её здесь не было… Откуда они стреляют? С горы? — продолжил мужчина, выругавшись после очередного залпа.

— Может, с Красного Лимана, может, с Ямполя, — предположил я.

— Кто они вообще такие? Пи***сы они, — сам на свой вопрос ответил мужик.

— «Украинская армия» называется, — констатирую я.

— Чия-чия? — спрашивают жильцы. — Она не наша!

Находясь в Москве и расшифровывая это видео, я с трудом представляю, как мирные люди спокойно под обстрелом раскапывают свою соседку, которую только что, возможно, завалило насмерть. Они не боятся залпов артиллерии, они не удивляются всему случившемуся с их домом менее часа назад — они привыкли, приспособились, и жизнь их теперь наполнилась благородной яростью и ненавистью к врагу. Когда-то ВСУ для них были защитниками, но сами потеряли этот статус.