Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

Величайший актёр и режиссёр, сыгравший главную роль в фильмах «Брат» и «Брат 2», ставших уже классикой современного русского кинематографа, Сергей Бодров в одном из своих интервью сказал очень мудрые слова:

«Во время войны нельзя говорить плохо о своих. Никогда. Даже если они не правы… Мне кажется, это очень простой принцип, он очень старый, примитивный, но это так».

* * *

85 дней длилась оборона города Славянска. За это время русское общество окончательно проснулось и скинуло с себя ветхое, более чем 20-летнее бремя побеждённого народа. Возвращение Крыма в лоно России только зажгло надежду на возрождение великой Империи, а трёхмесячная битва за город с символичным названием Славянск (ополченцы именно так ставили ударение, местные называли — Славянск) пробудило в нашем народе те эмоции, чувства и качества, которые были глубоко зарыты несколько десятилетий. Люди ощутили себя частью чего-то могучего, великого, ещё способного на схватку.

От Ростовской области до Камчатки, от Пскова до Норильска встрепенулась Россия, и неисчислимый поток добрых людей потянулся на помощь Новороссии. За время всей Русской весны более 30 тысяч добровольцев из всех уголков нашей Родины приняли участие в боевых действиях на Донбассе. Остальные же отправляли тысячи тонн гуманитарной помощи как мирному населению, пострадавшему от бомбёжек ВСУ, так и защитникам Новороссии. Помимо добровольцев из России защищать Донбасс отправились тысячи людей из остальной части Украины, а также в рядах ВСН продолжают воевать жители стран СНГ, иностранцы из США, Канады, Германии, Франции, Италии, Бразилии и других европейских стран.

52 «стрелковца», свалившиеся как снег на голову в День космонавтики на территорию Донбасса, смогли в корне переломить историю. Именно они стали тем костяком, вокруг которого сплотились все остальные здоровые пророссийские силы на Юго-Западе России.

Славянск почти три месяца оттягивал на себя регулярную армию Украины с её карательными батальонами. За это время Донецк и Луганск смогли хотя бы немного подготовиться — а именно консолидировалась местная самооборона, которая долго не могла определиться — она останется под продажным Ахметовым или станет самостоятельной армией новых Республик. Пока славянские воины проливали кровь, терпя артобстрелы, авианалёты, танковые штурмы, ядовитый дым фосфорных бомб, в относительно мирных Донецке и Луганске люди учились держать в руках автоматы и пистолеты (не считая бой в Донецком аэропорту 26 мая и несколько других операций). Многие добровольцы приезжали в Донецк и отказывались там оставаться. Они изъявляли желание ехать прямиком в Славянск — в то место, где боль, страх, кровь и смерть. Но вместе с этим — самая высокая концентрация смелых, идейных, стойких, честных и справедливых людей.

Спонтанный, неожиданный для укров и других командиров ополчения выход из Славянска спутал все карты. В нашу пользу. Киев рассчитывал, что Стрелков будет до последнего бойца, да и до последнего гражданского сидеть в городе, а они тем временем перережут сообщение с Россией и влёгкую подкупят и возьмут Донецк. Но наш выход 5 июля, как ни парадоксально, так же, как и вход 12 апреля, спас положение на Донбассе. Так как прибыв в Донецк, обстрелянные в постоянных боях славяне с удивлением для себя обнаружили, что в этом огромном городе всего несколько блокпостов, а танки, «Грады» и «ЗУшки» «на каждом перекрёстке» — это всего лишь миф. Почти за три месяца в Донбассе не появилось десятков таких же «Славянсков», хотя Стрелков со своим отрядом до последнего оттягивал на себя основные силы противника. То есть, силой, которая могла сопротивляться наращивающей мощь регулярной армии Украины, продолжала оставаться только Славянская бригада. Она была основным боевым крылом. Собственно, в последующих боях под Мариновкой, Снежным, Иловайском, на Саур-Могиле ключевым звеном являлись бойцы из Славянска, Семёновки, Краматорска, Ямполя.

* * *

Для нас война в Славянске была священной. Да, все понимали, что произошла непоправимая трагедия — раскол некогда единого общества, искусственная ссора русского народа. Трагедия заключалась в том, что по ту линию фронта сражались не только оголтелые бандеровцы, западенцы и неонацисты (которых совсем не жалко), а такие же русские люди. Бывшие русские. Подняв первыми оружие против своих кровных родственников, они потеряли этот статус. Они стали заокеанскими холуями и «соросовскими» подстилками. Как однажды мне сказал генерал-лейтенант Службы внешней разведки Российской Федерации, заместитель председателя Совета Общества развития русского исторического просвещения «Двуглавый Орёл» Леонид Решетников: «Гражданская война 1917–1922 г. — это война русских белых с бывшими русскими красными, которые потеряли свою русскую идентичность, потому что отошли от основных характерных черт русского человека. Они превратились в бывших русских». В украинской трагедии похожая ситуация. Для меня этот конфликт не является гражданской войной, ведь по ту сторону фронта русских уже нет.