Война в Фивах

Тем временем пастухи неистово штурмовали северную стену, гвардейцы стойко и храбро отражали их натиск. Обе стороны несли потери. Министры осмотрели стену и убедились, что ее можно оборонять. Однако вражеский флот, получив подкрепление, напал на египетские корабли. Началась жестокая битва, которая завершилась разгромом египетского флота. Флот пастухов блокировал западную часть Фив, на берег высадилось множество солдат и полностью окружили город. Лица, занимающие высокое положение, не видели иного выхода, как сдаться ради того, чтобы избежать катастрофы. Они послали офицера объявить о прекращении сражения и найти посланника, который обсудит условия сдачи города. Офицер вернулся, получив согласие на перемирие, и сражение у стен города прекратилось. Посланником избрали Нофер-Амона, верховного жреца Амона.

Нофер-Амон неохотно согласился с таким поручением, сел в свою повозку и, опустив голову, с тяжелым сердцем направился к лагерю пастухов. На своем пути он проезжал мимо подразделений врага. Солдаты смотрели на посланника надменно и с вызовом. Нофер-Амона ждали офицеры, перед ними стоял короткий дюжий человек с густой бородой, в котором он сразу узнал посланника Хаяна, предвестника несчастья. Своим появлением он принес гибель Фивам. Нофер-Амон заметил злорадные лица встречающих. Хаян был самонадеян, его так и распирало от гордости. Он краем глаза взглянул на Нофер-Амона и, не поздоровавшись, спросил:

— Теперь вы видите, священник, к чему привело упорство вашего принца? Вы заводитесь и произносите хорошие речи, но не умеете сражаться в войне. Ваше царство обречено — оно исчезнет навсегда!

Гофмейстер не стал дожидаться ответа и направился к палатке царя. Нофер-Амон заметил, что эта палатка напоминает шатер. Она была скрыта занавесками, перед ней выстроились белые рослые гвардейцы с длинными бородами.

Дали разрешение войти, и Нофер-Амон увидел перед собой царя Апофиса в одеждах фараона с двойной короной Египта на голове. Внешний вид царя вселял ужас, его глаза смотрели проницательно, лицо сияло белизной с красноватым оттенком. У него была красивая, свободно ниспадавшая борода. Царь сидел в окружении командиров, гофмейстеров и советников. Священнослужитель почтительно поклонился царю и безмолвно стоял, ожидая, что тот скажет. Апофис насмешливо произнес:

— Милости просим, жрец Амона. Отныне на земле Египта этому богу больше никогда не станут поклоняться!

Посланник сделал вид, будто не расслышал этих слов, и хранил молчание. Царь громко рассмеялся и с презрением спросил:

— Ты пришел сюда диктовать нам свои условия?

Нофер-Амон ответил:

— Нет, царь. Я пришел выслушать ваши условия, как полагается вождю народа, проигравшему битву и потерявшему своего повелителя. У меня лишь одна просьба — не проливать кровь людей, которые взялись за оружие, чтобы защитить свое существование.

Царь покачал своей крупной головой и ответил:

— Будет лучше, священник, если ты выслушаешь меня внимательно. Законы гиксосов не меняются с течением времени и сменой поколений. Их определяет война и сила. Мы белого цвета, вы смуглого. Мы хозяева, вы крестьяне. Трон, власть и сила за нами. Поэтому скажи своему народу: «Тот, кто станет работать на нашей земле, как подобает рабу, получит вознаграждение, а тот, кто не сможет пойти на это, пусть бежит куда хочет или отправляется в другие земли». Скажи им: «Я пролью кровь всех жителей, если пострадает хотя бы один из моих солдат». А если вы хотите, чтобы я не проливал кровь людей, кроме семьи Секененры, пусть ваши хозяева приползут ко мне на коленях с ключами от Фив в руках. Что же касается вас, священников, возвращайтесь в свой храм и навсегда закройте его двери за собой!

Апофис пожелал на этом завершить разговор и встал, давая понять, что встреча закончена. Посланник поклонился еще раз и удалился.

Фивы до дна испили горькую чашу. Министры и судьи взяли ключи города, отправились к Апофису и встали на колени перед ним. Фивы открыли свои ворота, и Апофис вступил в город во главе своей победоносной захватнической армии.

В тот день Апофис заявил, что любому дозволено проливать кровь членов семьи правителя Фив, и приказал закрыть границы между Египтом и Нубией. Затем он отметил победу большим пиром, в котором участвовало все его войско. Царь разделил земли и богатство между своими людьми. Юг вместе с землей и жителями оказался в его руках.

Десять лет спустя

1