Война в музее

— Позвольте мне сопровождать вас, господин, — ответил капитан, и в его окулярах вспыхнул беспокойный огонь. — Охранные протоколы настаивают…

— Не суетитесь, капитан. — Тразин поднял эмпатический облитератор. — Что может навредить мне в собственной галерее?

С этими словами археовед зашагал в темноту, держа перед собой сияющий наконечник посоха, будто факел.

Обычно Тразин включал освещение в центральной галерее, но сейчас энергию лучше было потратить на реставрацию. Он шёл через задние ряды армии вторжения, лавируя между карнифексами, которые возвышались подобно холмам в затенённом помещении, и воинами, чьи конечности сплавились в смертоносное биооружие. Последние позировали в таком виде, будто обстреливали неприятеля тучами организмов-телоточцев.

Тразин обогнул спору тираноцита, наполовину зарытую в землю тундры. Из этой десантной биокапсулы вытекали потоки хормагаунтов, карабкающихся друг по другу в стремлении присоединиться к живому ковру меньших тварей, составлявших основную часть сил вторжения.

Тразин привык бродить по своему музею в одиночестве, но ещё не успел освоиться в этом зале. Масштаб представленной здесь реконструкции едва укладывался в голове; выстраивая экспозицию, он даже пользовался катакомбной командной баркой, чтобы свысока обозревать сцену. Сейчас же, находясь среди голодной орды, он ощутил доселе неизвестный укол страха. Мягкое свечение его облитератора касалось длинных когтей и брызг яда, по дуге разлетавшихся из горловых мешков, а его тяжёлая поступь отдавалась эхом.

— Наверное, каноптековый призрак, — пробормотал он. — Приёмники отключаются, и они по умолчанию выполняют свою последнюю задачу.

Несомненно, он вёл себя глупо. Чужаки содержались заключёнными в жёстком свете, как насекомые в янтаре. Дотронься до чьего–нибудь когтя и порежешься, однако двигаться эти существа могли не больше, чем восковые фигуры.

Если только не произошло бы землетрясение. Или из–за неисправности в главном узле не открылся бы тессерактовый лабиринт. Или…

Внезапно на него сзади навалилось что–то тяжёлое, заставив упасть вперёд и пригвоздив к искусственной почве. Датчики завыли в агонии, едва косовидная конечность длиной с гаусс-свежеватель пробила его плечо с визгом кости о металл. Остроконечные нижние лапы впились в его чешуйчатый плащ.

Тразин сжал эмпатический облитератор и выстрелил из его навершия.

— Не тронь меня, — огрызнулся он и вслепую ударил за плечо.

Мощная лапа сомкнулась на его голове и принялась откручивать её. Сервоприводы позвонков заскулили и затрещали от напряжения, живой металл застонал, изогнувшись до предела. Когти впились в глазные впадины, и перед взором посыпались зелёные искры.

Затем с резким треском напряжение спало, и он ощутил, как его голова оторвалась от плеч, а вытащенный наружу позвоночник заскрежетал о наплечники. Хлынула фосфоресцирующая реакторная жидкость. Кабели натянулись, как связки, едва крепкая рука потянула его голову вверх и повернула лицом к убийце.

Тразин успел мельком увидеть калейдоскопическое изображение существа через разбитую оптику, а затем пришелец раскрошил его металлический череп.

Признаться, Тразин не особо любил, когда его убивали. Стремительное перемещение сознания из одного тела в другое напоминало свободное падение в атмосфере планеты.

Как только сущность Тразина подавила личностные программы тела-носителя, лич-стражник, которым она овладела, выгнул спину, его конечности вытянулись, а металлическая кожа забурлила. Древние латы перековались, а боевая коса преобразовалась в эмпатический облитератор.

— Мой господин. Что случилось?

Археоведу потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, кто говорит. Это был капитан лич-стражи.

— Осложнение, — бросил Тразин, проворачивая одно запястье, чтобы проверить, как оно реагирует. — Это ликтор. Похититель Плоти. Злобное созданьице. Охотилось на тундровых кочевников в течение двух лет после первоначального приобретения. По крайней мере, всего одно поле жёсткого света не сработало, и эта биоформа — единственная в…

— Запечатайте дверь, архикриптек, — приказал лич-капитан. Его охранные протоколы отменили привычную вертикаль подчинения. — Милорд, вызовите легион.

— И позволить десяти тысячам воинов свободно разгуливать в коллекционном зале с гаусс-свежевателями? — фыркнул Тразин. — Ну уж нет. Вот смертоуказателей можно.

— Милорд, — обратился Саннет, резво делая пометки стилусом. Великий сон повредил его энграммные матрицы, вследствие чего он не мог запоминать информацию, пока не запишет её. — Я диагностировал неисправность центрального узла. Легион не прошёл последний цикл регистрации. Не уверен, что сможем вызвать смертоуказателей.

— Я иду наверх. — Тразин позволил своему сознанию перетечь в узловую сеть и мысленно помчался по кабелям и каналам, словно его уносил подземный поток.