Война в немецком тылу. Оккупационные власти против советских партизан. 1941—1944

В первые месяцы войны население на оккупированных территориях пребывало в состоянии ожидания. Вместе с украинским народом жители Прибалтики надеялись на скорое провозглашение их государственной независимости и значительное расширение территории их государств. Великороссы же ждали недвусмысленных высказываний, на основании которых можно было бы понять, в каких формах будет организована их будущая жизнь.

Даже после того, как ранним летом 1942 года военное положение на фронте стабилизировалось и надежды на скорые перемены во властных отношениях исчезли, со стороны официальных германских властей практически ничего не было сделано, чтобы заметно улучшить условия жизни населения в оккупированных областях. Отдельные же многообещающие мероприятия, инициированные военными инстанциями, касались лишь ограниченных территорий или отменялись вышестоящими органами. Это касалась как попыток создания условий для перехода земли в частную собственность, так и возрождения культурной жизни народа. (С началом войны все академии и институты были закрыты.) Не нашли поддержки и приглашения местных жителей солдатами отдельных воинских подразделений на просмотр фильмов и сельские вечеринки, хотя они и пользовались у народа большой популярностью.

Поэтому требования генерал-фельдмаршала фон Клейста[103], изложенные им в «15 руководящих указаниях по обращению с населением в зоне ответственности группы армий „А“», прозвучали как крик души. В них говорилось: «К населению оккупированных восточных областей… следует относиться как к союзнику… ведь нам нужна не только территория, но и ее народ…» Правила фон Клейста, касавшиеся социального обеспечения, воспитания, управления, культурного и религиозного возрождения покоренных народов, в скором времени были повторены и в специальном приказе генерал-фельдмаршала фон Манштейна от 17 февраля 1943 года применительно к зоне ответственности группы армий «Юг».

Тем не менее разочарования народов, связанные с тем, что не сбылись самые элементарные их ожидания, вскоре привели ко всеобщему равнодушию к дальнейшему развитию политических и военных событий. Перед партизанами же, наоборот, вновь открылись самые широкие возможности в пропагандистском воздействии на народные массы. Им достаточно было просто направить свою агитацию на укрепление у них убеждения в том, что при старом режиме народ жил гораздо лучше, чем в складывавшихся условиях.

Об этом, в частности, говорилось в донесении штаба 32-й пехотной дивизии № 282/41 от 13 ноября 1941 года (NOKW 2136) и сводке штаба командующего 582-м армейским тыловым районом за период с 1 апреля по 30 июня 1942 года. А в приложении № 1 к донесению № 12 об обстановке отдела пропаганды рейхскомиссариата Остланд от 8 февраля 1942 года отмечалось: «…Сегодняшний русский народ бесспорно уже не такой, каким он был в 1917 году и каким его описывают русские эмигранты на Западе. У него появилось чувство собственного достоинства, и поэтому было бы большой ошибкой предполагать, что он, как прирожденный рабский народ, удовлетворится лишь некоторой экономической санацией» (NOKW 2155).

Тем не менее само существование партизанского движения приводило и к пробуждению у народа определенного недовольства, которое выражалось в осознании некоторой частью населения того обстоятельства, что партизанские отряды являлись подлинными разрушителями любых мирных преобразований и связанных с этим возможных улучшений жизненных условий. Таким настроениям способствовали и установившиеся к тому времени личные контакты некоторой части местных жителей с немецкими солдатами. Там же, где благодаря присутствию подразделений германской армии удавалось устранить страх, длительно накапливавшийся у населения при советской власти, партизанское движение у местных жителей вообще не находило симпатии и поддержки.

О том, какие малые средства требовались для установления благоприятных отношений между немцами и русскими, ярко свидетельствует пример участия немецких солдат в подготовке полей к весеннему севу в тыловых районах зоны ответственности группы армий «Север», получивший широкий резонанс среди русского населения. Об этом докладывалось, в частности, экономической группой штаба группы армий «Север» в донесении № 637/42 от 6 июня 1942 года за период с 1 по 31 мая (NOKW 2157). В нем прямо отмечалось: «Наблюдается огромное удовлетворение населения помощью немецких солдат при проведении весенних полевых работ». Эта же экономическая группа докладывала и о приведении немецкими солдатами в порядок земель в Белоруссии, считавшихся при советской власти непригодными для сельскохозяйственного использования.

Следует также отметить, что экономическая группа штаба группы армий «Север» сразу же после одобрения германским руководством аграрного указа приступила к расколлективизации. При этом первой ступенью данного процесса послужило введение системы взаимной помощи, показавшей заметно возросшее у местных жителей желание трудиться.