Война в потемках

Анмай изо всей силы ударил босой ногой первую тварь — она отлетела назад и сбила еще одну. Потом напирающая вонючая масса просто опрокинула его. Он упал на спину, бешено отбиваясь сразу от нескольких гадин.

Хьютай вдруг крикнула — так, что зазвенел воздух. Лемуры шарахнулись от нее, как от огня, и она сама бросилась на них. Несмотря на все, Анмай невольно любовался ей — Богиня Ночи в неистовой ярости. Только белые зубы и белки громадных глаз выделялись на ее смуглой коже, под которой перекатывались крепкие мускулы. Она была не такой сильной, как он, но более ловкой и быстрой. Ее удары были безжалостно точны, глаза страшновато блестели. Еще семнадцатилетней девчонкой она жестоко, в кровь, избила трех парней, напавших на нее, но Анмай чувствовал, что в основе ее ярости лежит страх. Очень сильный страх.

На какие-то мгновения ей удалось отогнать лемуров. Вэру успел подняться, они стали спиной к спине, отбиваясь от замкнувших кольцо тварей. Те, как безумные, бросались вперед, пытаясь схватить их за руки или вцепиться мелкими, похожими на иголки зубами. Несколько нападавших уже корчились на полу, но другие не обращали на них никакого внимания.

Анмай заметил, что их пытаются оттеснить к воде и это очень ему не понравилось. Вода волновалась все сильнее и вдруг вспучилась куполом. Из него в облаке брызг вырвался длинный серый хлыст. Сначала Вэру подумал, что это щупальце, но у него не было ни крючьев, ни присосок. На шею это тоже не походило — его не венчала никакая голова. Больше всего это напоминало хобот — нескольких метров в длину, расширяющийся к основанию; его покрывала гладкая, глянцевито-блестящая серая кожа. Тупой конец хобота был диаметром в голову, а основание, пожалуй, в обхват; когда его верхушка на мгновение повернулась к Вэру, он увидел там рот, точнее, зияющее черное отверстие, похожее на трубу — в нем не было никаких зубов. Качнувшись, хобот описал полукруг и устремился к его голове с огромной скоростью.

Анмай действовал инстинктивно, совершенно бездумно — схватив за руку Хьютай, бросился под замах, опередив смерть лишь на мгновение.

Хобот с молниеносной быстротой обрушился на лемуров, расшвыряв их, как кегли; тем не менее, он успел схватить одного из них и притом странным образом. Он не обернулся вокруг, а с удивительной точностью наделся на голову лемура. Полностью скрыв ее, он застыл неподвижно, зато тело лемура пронзили страшные судороги — казалось, его бьет током высокого напряжения. Вэру сам вздрогнул, представив, что происходит с головой несчастной твари. Рхаррит очень редко убивал тех, кто живет на суше: он как-то изменял их, превращал буквально в свои автономные органы, доставлявшие ему еду. Если они не могли этого сделать, то становились едой сами, вот как сейчас — несколько секунд спустя чудовище и его жертва исчезли под водой. Остальные лемуры в панике бросились прочь и пара последовала за ними.

— Там, с другой стороны, наверняка есть выход, — сказал Анмай. — Мы должны найти его быстро, пока рхаррит не обогнал нас.

Они пробирались вдоль стены, не медля, но осторожно — лемуры все еще метались вокруг, иногда натыкаясь на них. Но в темноте эти создания были слепы, а босые ноги пары ступали беззвучно. Им удалось миновать эту жуткую галерею, получив всего несколько ссадин. С другой стороны туннеля был такой же частокол колонн, а за ним сверху пробивался свет. Почти отвесная ступенчатая шахта вела на вершину низкой пирамиды. Заметив их, выбравшиеся на поверхность лемуры разбежались.

— Мы просто свернули не в ту сторону, — сказала Хьютай.

* * *

Они осмотрелись. За пирамидой, там, где должен был быть зал, возвышался монолитный каменный блок высотой метров в двадцать. В его квадратном торце был проем; к нему вдоль стены вела узкая лестница.

— Давай заглянем туда, — предложила Хьютай.

— Ты не хочешь вернуться? — спросил Вэру. Из одежды у них остался лишь сигнальный браслет на двоих.

— Не думаю, что нам стоит бояться лемуров, — Хьютай пожала плечами. — Неужели ты никогда не действовал назло своему страху?

Поднявшись к проему, они увидели, что от главного туннеля отходит множество других; каждый кончался скатом-шахтой и лишь в самом дальнем нашлась винтовая лестница, идущая вниз. Она выходила на узкий уступ, обрывавшийся в пустоту, — в тот самый, сплошь покрытый бактами огромный бассейн, под самым потолком.

Когда они осторожно спустились по ней, их лица окрасил зеленовато-багровый свет. Было совершенно непонятно, что заставляет бактов собираться в лишенном пищи месте. В своде зияли нижние устья шахт. Анмай не хотел представлять, кто — и чем — приманил тварей сюда.

— Здесь ест рхаррит, — тихо сказал он. — Это место построено для него. Они живут очень долго и, может быть, здесь никогда не было другого хозяина.

Они осмотрелись. Внизу, метрах в десяти, на воде тлели пятна светящейся смерти. Лемуры застыли на краю бассейна, явно ожидая чего-то. Глаза их были по-прежнему закрыты.