Война в потемках

Когда он возвращался, его вдруг охватила идиотская зависть. «Найте в Цитадели, — он с тоской вспомнил ее чудовищный массив, — Анмай на плато Хаос, в недоступной пустыне, защищенный всеми видами оружия, которые мы изобрели. А я?»

Его размышления прервали громкие крики наблюдателей — появился враг. Длинная колонна джипов и переполненных военных грузовиков показалась из леса на юге. Они перемахнули мост через впадавшую в Соару речку и, выбив ворота пустого контрольного поста, ворвались в город. Их встретили как освободителей — однако после того, как «освободители» открыли по толпе огонь из всех видов оружия, горожане разбежались. Те, весьма немногие, кто остался в живых.

Не останавливаясь, колонна прошла Соару и стала подниматься к крепости. Талу побежал к воротам. Взобравшись в защищавший их бронеколпак, он в амбразуру осмотрел местность. Солдаты-тиссы выпрыгивали из остановившихся машин, готовясь к атаке. Все они были в копоти, мундиры разорваны, лица словно застыли. «Да они же прямо из Хонахта и насмотрелись там…», — Маоней вспомнил описания последствий ядерных взрывов и у него засосало под ложечкой. Он понял, что рассчитывать на пощаду не стоит, но приободрился, заметив, что у тиссов были только автоматы и базуки. Тяжелое оружие полностью вышло из строя. Он поглядел на окружающий крепость шестиметровый вал и соответствующий ему ров — такого врага они остановят.

Сомнительную честь начала боя Талу предоставил противнику, позволив потерявшим осторожность тиссам сосредотачиваться прямо в зоне обстрела. Наконец, затрещали установленные на их джипах пулеметы, засвистели пули. Огромные зеркальные стекла в главном зале дворца начали лопаться, затем посыпались окна в стоявшей перед ним казарме. Тут же раздались частые взрывы залетавших за крепостной вал легких мин, посыпались уцелевшие стекла, но укрытые в казематах стрелки не пострадали, их защищал метровой толщины бетон.

Под прикрытием огня тиссы цепь за цепью пошли в атаку. В них из казематов ударили пулеметы и пушки, трассы пуль сплелись в сложную сеть. Но тиссов было много — тысячи три, как прикинул Талу — и они неудержимо рвались вперед. Ни ливень пуль, ни взрывы снарядов, ни даже падающие товарищи не могли их остановить. Будь перед ними обычная позиция, эта волна огня и ярости захлестнула и смяла бы ее. Но здесь тиссы напоролись на прикрывавшие ров оплетенные колючей проволокой надолбы. Те, кто полез в нее, там и остались, остальные бестолково заметались, беспощадно расстреливаемые из фланговых амбразур казематов, и так же быстро покатились назад под градом мин опомнившихся минометчиков, а казематные пушки начали бить чаще и точней. Их снаряды один за другим разносили скучившиеся автомобили тиссов, превращая их в огромные костры.

Вскоре предполье опустело. Лишь горящие машины и несколько сотен неподвижных тел напоминали о сражении. Талу выглянул в боковую амбразуру. Перед запертыми воротами грудой лежали трупы, у самих массивных створок из дюймовой стали виднелись маленькие воронки от ручных гранат. Было совершенно очевидно, что все последующие атаки тиссов закончатся так же. Тем не менее, они не унимались. Они атаковали крепость с фланга, затем с тыла, однако повсюду были отбиты, оставляя в предполье новые сотни изрешеченных тел. С запада крепость прикрывало водохранилище Соарской ГЭС, служившее дополнительной защитой. Наконец, атаки прекратились. В непрерывных перестрелках прошел час, затем второй. Талу стало ясно, что взять крепость нельзя.

А потом из леса за рекой вышло несколько сотен «бывших» в тяжелых боевых панцырях. Они на ходу размахивали автоматами, что делало их шествие похожим на парад сумасшедших. За ними тянулась огромная масса гекс — не менее тысячи, все в черной навесной броне. Очевидно, они пришли с одной из военных баз в верховьях Соары. Талу поискал управляющую машину, не нашел ее, потом заметил черную бронепластиковую коробку одноместного командного пункта на спине огромной гексы, которую стеной окружали другие. Это огромное стадо встревожило юношу. Даже очень опытный оператор не мог справиться в одиночку более чем с сотней гекс. Теоретически, конечно, можно было управлять таким количеством гекс, которое может поместиться в зоне действия передатчика, но чем больше гекс было связано в единую сеть, тем чаще в ней возникали «биения», как говорили нейрокибернетики. Гексы переставали реагировать на команды, или — еще одна жаргонная фраза — начинали «вести себя». В таких случаях оставалось лишь прибегать к помощи танковых частей. Управляющий гексами, несомненно, знал это, поскольку большинство их двигались явно сами по себе, привлеченные сплоченностью своих собратьев.

Маоней встревожился еще больше, когда увидел, что стадо направляется к плотине; по ней можно было, минуя вторые ворота, попасть внутрь крепости. Гексам надлежало перейти реку по дну — мост, ведущий к развалинам управления ЧК, был взорван еще беглецами, лишь у берегов из воды торчали обломки — и напасть на тиссов с фланга. Но орда двигалась к крепости!