Война во время мира: Военизированные конфликты после Первой мировой войны. 1917–1923

Наиболее непосредственным и значительным проявлением насилия, связанного с распадом Австро-Венгрии, в этом регионе стали вооруженные банды крестьян, так называемые «зеленые кадры», наводнившие хорватскую и славонскую деревню в 1918 году. «Зеленые кадры» представляли собой аморфное и неоднородное движение, чьи цели и намерения, как правило, были менее идеологизированы, чем у многих других европейских военизированных группировок, действовавших в 1917–1923 годах. В состав «зеленых кадров» входили дезертиры из габсбургской армии, скрывавшиеся от призыва местные крестьяне, а также бывшие военнопленные, вернувшиеся из революционной России. В глазах властей они свидетельствовали о проникновении в регион «большевистской заразы». На самом же деле влияние коммунистической идеологии на «зеленые кадры» в лучшем случае было крайне поверхностным: «кадристы» в первую очередь стремились избежать службы в габсбургской армии[61]. Фактически «зеленые кадры» были одним из проявлений пацифистской, антивоенной революционности, охватившей Центральную Европу на последних этапах Первой мировой войны^{573}.

«Зеленые кадры» включали в себя основную массу бывших габсбургских солдат, вовлеченных в военизированное насилие после 1918 года. Однако небольшая группа бывших габсбургских офицеров хорватского происхождения, с готовностью сражавшихся на стороне Австро-Венгрии вплоть до ее поражения, противилась вхождению бывших имперских южнославянских земель в состав (Югославского) национального государства. Эти офицеры налаживали транснациональные связи — в том числе и с бывшими офицерами из Венгрии и Австрии, после 1918 года вставшими на сторону контрреволюции. В течение 1918–1920 годов офицеры-эмигранты создали Хорватский комитет — пропагандистскую организацию, выступавшую за независимость Хорватии от Югославии, — и военизированную группировку Хорватский легион^{574}. По оценкам югославских властей, знавших о формировании этих групп, они насчитывали около 300 человек: 250 офицеров и 50 «старших офицеров»^{575}. Малочисленность собственных военизированных отрядов хорваты пытались компенсировать посредством связей с венгерскими и австрийскими военизированными группировками. «Центральноевропейская контрреволюция», как окрестил Роберт Герварт эту военизированную сеть^{576}, представляла собой куда более грозную силу, нежели крохотная группа хорватских эмигрантов, брошенных крахом Австро-Венгрии на произвол судьбы. Более того, бывших офицеров объединял не только боевой опыт, полученный в рядах габсбургской армии (и явно оставивший заметный след на многих участниках центральноевропейской контрреволюции), но и желание пересмотреть заключенные мирные договоры и лишить Антанту ее победы.

Самым влиятельным покровителем этих офицеров в данном регионе была Италия — бывшая союзница Сербии, вступившая в войну после того, как державы Антанты пообещали отдать ей территории в Далмации, но в результате так их и не получившая^{577}. В ответ Италия вела в этом регионе двойственную политику: с одной стороны, она пыталась добиться территориальных уступок, напоминая союзникам об обещаниях, сделанных во время войны, а с другой — покровительствовала антиюгославским группировкам в регионе и координировала их деятельность. Именно этот компонент итальянской политики способствовал наведению связей между двумя зонами конфликтов в регионе и созданию транснациональных сетей военизированных группировок, сохранявшихся в течение всего межвоенного периода.

Эмигранты из Хорватского комитета и Хорватского легиона были представлены венгерскими ревизионистами-легитимистами итальянскому послу в Вене, после чего стали получать через него итальянское оружие для замышлявшегося «переворота» в Югославии^{578}. Более того, главному вербовщику Легиона Степану Дуичу, бывшему подполковнику габсбургской армии, было разрешено объехать итальянские лагеря военнопленных, в которых он искал желающих встать под хорватские знамена в борьбе против Южнославянского государства^{579}.