Война во время мира: Военизированные конфликты после Первой мировой войны. 1917–1923

Все основатели фашизма имели за своими плечами опыт насилия, приобретенный еще до Первой мировой войны в среде социализма, революционного синдикализма, радикального национализма и футуристического авангарда. К концу 1918 года эти течения слились в политическую партию, впоследствии принимавшую участие в создании фашизма. Сформулированный Жоржем Сорелем миф о насилии как катализаторе возрождения являлся отправной точкой для множества группировок, в 1914–1915 годах давших начало революционно-националистическому интервенционизму — непосредственному предшественнику фашизма. Опыт интервенционизма и войны привнес новые мифы в националистическую культуру насилия. В первую очередь среди них выделялось прославление боевых отрядов как воинствующего авангарда новых итальянцев — людей, чья задача состояла в низвержении прежних политических лидеров буржуазно-либеральной Италии, которая в результате должна будет возродиться и стать еще более великой и сильной страной. Фашизм, как открыто провозглашал Муссолини, был рожден в действии и шел вперед, опираясь на мифы и идеалы, провозглашенные догмами его политики, которая, в свою очередь, понималась как борьба против «внутренних врагов» нации. В статье, опубликованной 20 ноября 1920 года в официальной газете Фашистской партии, главенство насилия обосновывалось следующим образом:

Кулак — это синтез теории <…> Он воплощает в себе невозможность достижения поставленных целей с помощью одних лишь слов. Когда фашист бьет социалиста по голове, он вбивает ему в череп свои идеи. Это гарантированный способ сэкономить время, имеющий все преимущества тонкого и убедительного синтеза, оказывающего быстрое и решительное воздействие непосредственно на тело противника <…> А что может служить наиболее законченным выражением синтеза, как не пистолетный выстрел? Он движется к цели с начальной скоростью 300 метров в секунду и решает задачу моментально и профессионально <…> Его эффективность заключается в том факте, что он максимально экономичным и быстрым способом раз и навсегда прекращает любые дебаты <…> И, наконец, синтез всех синтезов, и потому излюбленное оружие фашистов: бомба. Фашист любит бомбу, могуществом превосходящую любое неизвестное божество или неких слишком хорошо известных женщин. Восхитительная святость бомбы вызывает у фашиста святое восхищение^{264}.

Военизированное насилие пронизывало все элементы фашизма. Первоначальное ядро культуры насилия породило весь аппарат мифов, ритуалов и символов, созданных фашизмом в период его вооруженной борьбы с организациями рабочего класса. Уничтожение рабочих организаций подавалось как крестовый поход за освобождение, очищение и возрождение всех территорий и общин, оказавшихся под влиянием Социалистической партии. Они вновь причащались к культу нации посредством фашистских ритуалов. Нация, почитавшаяся как светское божество фашизма, основывалась на насилии, поскольку то использовалось для легитимации фашистской монополии на патриотизм и, соответственно, гонений на всех тех, кто еще не подчинился фашистской власти, включая и несоциалистов. Такие люди должны были быть подвернуты нападениям, унижениям или изгнанию из собственных домов. Таким образом сакрализация нации превратилась в сакрализацию фашизма, игравшего роль светской религии.