Война Волка

— Это значит, у епископа Вульфхеда станет больше серебра на шлюх, — сказал я Эдит.

— Может, тебе следовало поехать в Глевекестр? — предположила она.

— И поклясться в верности Эдуарду? — Я с омерзением произнес это имя. — Никогда. Мне не нужен Уэссекс, да и он во мне не нуждается.

— А что же ты станешь делать с владениями? — спросила она.

— Ничего, — ответил я. Да и что я мог поделать? Пойти на Уэссекс войной? Меня злило, что епископ Вульфхед, мой старый недруг, завладел моей землей, но мерсийские земли мне больше ни к чему. Я владею Беббанбургом. Я лорд Нортумбрии, и у меня есть все, чего я хотел. — Почему я должен что-то делать? — проворчал я. — Я стар, и неприятности мне не нужны.

— Ты не стар, — преданно возразила Эдит.

— Я стар, — настаивал я. — Мне уже за шестьдесят. Я уже старик.

— Ты не выглядишь старым.

— Пусть Вульфхед валяет своих шлюх, а мне даст помереть спокойно. Мне нет дела, увижу ли я Уэссекс или Мерсию еще раз.

Однако год спустя я оказался в Мерсии, верхом на Тинтриге, самом горячем моем жеребце, в кольчуге и шлеме, со Вздохом Змея, моим мечом, у левого бедра. Мой слуга Рорик тащил тяжелый, обитый железом щит. Еще девяносто воинов следовали за нами, все в броне и на боевых конях.

— Святый Иисусе, — произнес рядом со мной Финан. Он разглядывал врагов в долине под нами. — Этих ублюдков сотни четыре? — Он помедлил. — Не меньше. А то и пять.

Я не ответил.

Зимний день угасал, сильно похолодало. Дыхание лошадей туманом клубилось меж лишенных листвы деревьев, венчавших пологий склон, откуда мы следили за врагом. Заходящее солнце скрылось за облаками, а значит, ни один предательский лучик света нас не выдаст, отразившись от оружия или кольчуг. Вдалеке справа, расширяясь к морю, серой лентой тянулась река Ди. Внизу под нами стоял враг, дальше — Честер.

— Пять сотен, — прикинул Финан.

— Не думал я опять увидеть эти края, — ответил я. — И никогда не хотел.

— Они разрушили мост, — сказал Финан, вглядываясь вдаль, к югу.

— А ты на их месте что, не разрушил бы?

Враг осаждал Честер. Большая часть войска расположилась к востоку, но дым бивачных костров выдавал, что воинов много и с северной стороны. Река Ди огибала стены города с юга и сворачивала на север, где устье расширялось. Сломав центральный пролет древнего римского моста, враг мог быть уверен, что с юга подмога не явится. Если маленький гарнизон города и сумел бы пробиться через осаду, пришлось бы идти к северу или востоку, где враг сосредоточил главные силы. А гарнизон в городе совсем мал. Мне сказали — правда, это всего лишь слухи — что город удерживают меньше сотни защитников.

Должно быть, Финан думал о том же.

— И пять сотен не смогли взять город? — усмехнулся он.

— Может, ближе к шести? — предположил я. Численность врага прикинуть непросто: в осадном лагере полно женщин, есть и дети, но думаю, Финан занизил оценку. Тинтриг опустил голову и фыркнул. Я похлопал его по шее, потом тронул рукоять Вздоха Змея на удачу. — Не хотел бы я брать эти стены штурмом.

Каменные стены Честера строили римляне, а строить они умели неплохо. Надо полагать, маленьким гарнизоном достойно командуют. Защитники отразили первые атаки, и потому враги осадили город, пытаясь взять измором.

— Так что нам делать? — спросил Финан.

— Ну, мы проделали длинный путь, — ответил я.

— И?

— И теперь будет жаль не влезть в драку. — Я посмотрел на город. — Если то, что нам сказали — правда, то бедолаги в городе уже едят крыс. А этот сброд? — я показал на лагерные костры. — Им холодно и скучно, они здесь уже слишком долго. Им пустили кровь при попытке брать стены приступом, так что сейчас они просто ждут.

Я видел мощные укрепления, которые осаждающие построили у северных и восточных ворот Честера. Эти укрепления охранялись лучшими отрядами, поставленными здесь для того, чтобы не дать гарнизону сделать вылазку или сбежать.

— Им холодно, — снова произнес я, — им скучно, и они ни на что не годны.

— Ни на что не годны? — улыбнулся Финан.

— В основном они из фирда, — сказал я. Фирд — это армия, собранная из крестьян, пастухов, простолюдинов. Они могут быть храбрыми, но тренированный воин, вроде тех девяти десятков, что пришли со мной, гораздо более опасен.

— Ни на что не годны, — повторил я, — и глупцы.

— Глупцы? — переспросил Берг, ехавший позади.

— Здесь нет часовых! Не стоило им позволять нам подойти так близко. Они и понятия не имеют, что мы здесь. Глупость убивает!

— Мне нравится их глупость, — сказал Берг, норвежец, молодой и свирепый, не боящийся ничего, кроме неодобрения своей молодой саксонской жены.

— Часа три до заката? — прикинул Финан.

— Не будем терять времени.

Я развернул Тинтрига, и мы поскакали через лесок к дороге, что вела от брода через реку Мерз на Честер. Дорога будила воспоминания о скачке на бой с Рагналлом и смерти Хэстена. Теперь этот путь вел меня к новой схватке.