Война времен

— Зей-Би, я ведь сказал тебе, что они братья. Родились в один час. Таких зовут близнецами. Вот и всё…

— Ты думаешь, это легко понять?…Я ещё никогда не видела близнецов. Ведь среди нас, геноконцентратов, никогда ещё не встречались такие случаи. Так же как и среди людей, живущих на Вионе.

— Именно поэтому среди геноконцентратов и нет близнецов, — изрёк Алекс.

— Да, скорее всего ты прав, — немного подумав, успокоилась она.

— Его зовут Зей-Би, — отчётливо выговорил Герман имя своего гостя (на самом деле гостьи) и сэли услышав своё имя, вопросительно посмотрела на него. — Посмотри, он отзывается на это имя, — сказал он, кивнув в сторону Зей-Би.

— Хм. Это имя ты дал ему сам? — с усмешкой спросил брат.

— Нет. Он сам назвался.

— Назвался?! — засмеялся Гарольд. — Да он, наверное, вообще не может говорить. Дикарь — что и говорить!

«Дикарь? — возмутилась Зей-Би про себя. — Кто бы говорил о дикарстве!»

— Гарольд, ты переходишь границы дозволенного, — рассердившись, стукнул Герман по столу.

— Ну, знаешь ли… — сказал тот, вскочив на ноги. — Мне кажется, это ты в последнее время не стал замечать никаких границ!

Больше ничего не добавив, Гарольд резко повернулся и направился к двери.

— Гарольд, Гарольд, остановись… — не вставая с места, крикнул брат ему вслед, однако ответом была захлопнувшаяся дверь.

Герман нахмурился.

— Ну что мне с ним делать? — спросил он скорее себя, чем присутствующих там.

В комнате повисло тягостное молчание.

— Сэр, — нарушил слуга первым тишину. — Мне подавать ужин? — спросил он тихо у хозяина.

— Да, да, конечно, — рассеянно бросил тот.

Слуга прошёлся вдоль стола и положил каждому в тарелку его порцию первого блюда. Хозяин и доктор Оландью без лишних слов принялись за еду. Зей-Би же, не притрагиваясь к еде, просто сидела и с любопытством разглядывала движения людей.

— Почему вы не кушаете? — спросил Герман, заметив, что сэли не притронулась к еде. — Вам не нравится это блюдо? Или вы не голодны?

— Не голодны? — изумился доктор вопросу юноши. — Да он… ну, то есть она ничего не ела с тех пор, как мы нашли её в лесу.

— Хм. Странно. Сколько же с тех пор прошло времени?

— Кажется, три дня… плюс ещё несколько часов, — уточнил старик.

— Три дня?! — воскликнул Герман. — Да за это время у нормального человека разыгрался бы бешеный аппетит.

— И не только… такой человек и передвигался бы с трудом… — заметил доктор.

— Вы как всегда правы, — задумчиво ответствовал юноша.

— Зей-Би, почему вы не хотите есть?

Геноконцентрат хотела объяснить ему причину своего отказа, однако незнание языка создавало ей большие проблемы.

— Алекс, — позвала она мысленно компа, — когда же, в конце концов, будет готов коммуникатор?

— Скоро.

— Ты уже несколько часов твердишь мне одно и то же, — проворчала она недовольно. — Что с тобой? Кажется, ты не хочешь, чтобы я общалась с этими людьми?

— Моё мнение никого не должно интересовать, — обиженно и в то же время резко ответил комп.

— Однако из-за твоего навязчивого мнения я не могу говорить на их языке, не на шутку разозлилась сэли.

— Я сказал тебе, что скоро всё будет готово. Жди… — таковыми были последние слова нейрокомпа.

— Зей-Би, Зей-Би, — звал её Герман. — Вы как-то далеки отсюда. Что с вами? Кажется, вы заметно устали? — спросил он, заметив, что сэли смотрит в его сторону.

Сэли кивнула головой.

— Хотите поспать? — поинтересовался тот.

Гостья вновь кивнула.

— Ну что ж, — с заметным огорчением молвил человек, — будь по-вашему.

Зей-Би встала из-за стола и подошла к хозяину.

— Джером, — позвал тот слугу стоящего позади него, — проводи господина в его комнату.

Однако геноконцентрат, положив руку на плечо слуги, остановила его.

— Вы не хотите, чтобы он проводил вас? — удивился Герман. — А вы уверены, что найдёте сами свою комнату? — искренне сомневаясь, спросил он.

Зей-Би в знак согласия вновь безмолвно кивнув головой, вышла из столовой комнаты.

— Очень странно, — обратился Герман к доктору Стингу. — Не так ли?

— Да-да… — подтвердил тот с набитым ртом.

Глава 8

Была глубокая ночь, когда иссиня-чёрное небо озарилось вспышками молний и донеслись раскаты грома. Дул холодный осенний ветер, и молодые деревья склонялись к самой земле под его крутыми порывами. Сгустившиеся тучи стали насыщать землю чистейшей дождевой водой.

«Раздался гром, и грянула гроза…» — вспомнил Герман строку поэта.

Он неподвижно стоял у окна своей комнаты и наблюдал, как капельки дождя, падая на стекло и сливаясь, медленно стекали вниз. Привычка созерцать дождь была его любимым занятием с детства, ему это нравилось. Но сегодня Герман стоял у окна не только по этой причине. Он ждал брата, который после ссоры с ним, вскочив на своего коня, ускакал в неизвестном направлении. Этот поступок был как раз в его духе. Как только у Гарольда возникали проблемы, вместо того чтобы разрешить их, он уходил из дома, избегая не только ответственности за свои действия и слова, но и во многих случаях попадая вне дома ещё в больший переплёт.