Война времен

Герман, ничего больше не вымолвив, стремительно вышел из кухни.

— Иди, сынок, иди, — глядя Мельсимору вслед, напутствовала Клотильда. Может, эта молодая особа поможет тебе забыть стерву с ангельским личиком леди Мелису, — бормоча себе под нос, отправилась она по своим делам.

Зей-Би стояла у зеркала, которое ещё вчера поставил туда хозяин дома, и рассматривала в нём своё отражение.

— Да…а… — протянула она с заметным огорчением, что-то мне не нравится цвет моего лица.

— Ты истощена, — объяснил комп.

— Что верно, то верно, однако я всё равно должна терпеть голод и жажду, наставительно проговорила она это скорее себе, чем нейрокомпьютеру.

Раздался стук в дверь, который отвлёк её внимание.

— Алекс, — мысленно произнесла сэли, чтобы никто из посторонних не слышал её разговора с компом. — Почему люди этого далёкого времени всё время стучат в дверь?

— Так у них принято просить разрешения войти, — пояснил Алекс.

— Но ведь я не разрешаю, а они всё равно входят.

— Именно потому, что ты не отвечаешь, они и входят, — ответствовал комп.

— Значит, дело лишь в этом, — хмыкнула она. — Войдите, — произнесла Зей-Би вслух без малейшего акцента на английском языке.

Дверь тотчас же открылась, и в комнату вошёл Герман.

— Бог ты мой! — воскликнул он, мигом повернувшись к прикрытой двери. — Вы опять разгуливаете здесь голышом, — недовольно и в то же время смущённо пожурил он сэли.

— А что плохого в том, что я без одежды? — изумилась та.

— Плохого-то ничего… так не принято… стыдно…

— Стыдно? — повторила Зей-Би это слово с такой интонацией, точно в первый раз услышала его. — Мне не знакомо это чувство, — после непродолжительной паузы призналась она.

— Оно и видно… — Герман вдруг запнулся, осознав, что свободно разговаривает со своей гостьей на английском языке. — Зей-Би… вы говорите на английском языке?

— Да, Герман, — непринуждённо отозвалась она и бесшумно приблизилась к нему. — А почему это вас удивляет? Вы думали, что я вообще не умею говорить? спросила геноконцентрат придав своему вопросу обиженную интонацию, дабы отбить у человека стремление к дальнейшим расспросам на эту тему.

— Нет. Я не это имел в виду, — пытался выкрутиться хозяин. — Я не хотел обидеть вас…Просто сначала вы не могли выговорить даже собственного имени, а потом вот… — разъяснил он, всё так же стоя к ней спиной.

— Понимаю, — мягко ответила она, — поэтому я не сержусь на вас.

Геноконцентрат подошла к нему так близко, что он мог чувствовать тепло её обнажённого тела.

— Почему вы смотрите на стенку, когда разговариваете со мной? — спросила сэли, не понимая поведения человека.

— Возможно… Зей-Би, — неуверенно начал он, — у вас на родине…

— Родине? — не понимая значения этого слова, произнесла она.

— Ну, это место, где вы родились… выросли… жили, прежде чем попасть сюда, — пояснил Герман.

— А…а… — протянула та.

— Так вот… возможно там, откуда вы, вполне естественно разгуливать голышом, но у нас это неприлично…

— Почему? — недоумевала она. — Разве ваши тела не устроены одинаково?

— Так-то оно так, — подтвердил он неохотно, — но всё равно нехорошо находиться с нагим телом среди посторонних людей.

— Ну что ж, если таковы ваши обычаи, то я доставлю вам удовольствие и оденусь, — молвила Зей-Би и нерешительно подошла к бельевому шкафу.

— Если можно, — обратился человек к геноконцентрату, — оденьте, пожалуйста, тот тёмно-синий фрак.

Зей-Би, ничего не ответив, выполнила пожелание хозяина, любезно приютившего её в своей обители.

— Можете повернуться ко мне лицом, — произнесла сэли, как только облачилась во всё необходимое.

— Вам к лицу синий цвет, — польстил ей Герман. — Мот только… — он поднял парик, валявшийся на полу и попытался подправить. — Боюсь, этот парик уже нужно будет выбросить.

Герман выбросил копну волос на пол и пристально посмотрел на сэли.

— Зей-Би, почему вчера ночью вы ушли из комнаты?

Этот вопрос застал геноконцентрата врасплох, и она произнесла первую пришедшую ей в голову отговорку.

— Я вышла прогуляться…

— Прогуляться! — воскликнул человек. — Посреди ночи, да ещё и под проливным дождём?

— Я не знала, что на улице идёт дождь, — с деланной наивностью развела она руками.

— Перестаньте, Зей-Би. Даже младенцу ясно, что после грома и молнии следует ожидать дождя. И как можно не заметить этого потопа…

— Представьте себе… — без малейшего колебания ответила сэли.

— Ну что ж, если вы не желаете честно объяснить ваше поведение, то позвольте спросить вас о другом казусе.

— О каком ещё казусе вы говорите? — без тени смущения спросила геноконцентрат.

— О вашей ране на лбу. Как это случилось, что она зажила в такой кратчайший срок?

И на сей раз Зей-Би не растерялась. Лукаво сузив глаза, она безразлично ответила:

— Средства вашего доктора помогли…

— Неправда! — резко прервал он. — Доктор утверждает, что его средства не могли дать столь быстрый эффект.

— Значит, он недооценивает свой препарат, — настаивала Зей-Би.

Мельсимор с суровым укором посмотрел на свою гостью, стараясь вызвать в ней хоть малейшие угрызения совести. Но взгляд геноконцентрата был прежним, безмятежным и непроницаемым.