Война за проливы. Операция прикрытия

О эта непостижимая сложносочиненная русская душа, в одно и то же время полная и коварства, и благородства… О эти трудноуловимые извивы славянской мысли, в соответствии с которыми еще вчера эти люди считали тебя своим злейшим врагом, а уже сегодня по их слову на твою защиту встают все силы ада. И если обычные русские, такие как император Михаил, загадочны, если можно так сказать, обыкновенным образом, то их Покровители загадочны вдвойне, втройне, и даже в энной степени. По сравнению с ними народы востока: индусы, китайцы и японцы – кажутся мне простыми и понятными. Но я решил во что бы то ни стало разгадать эту загадку, ибо она несла в себе угрозу. Самим фактом своего существования Покровители являли какой-то третий вид существ – и не простые смертные, и не бессмертные небожители. Они были, они строили планы, они действовали и исподволь приближали мир к той грани, за которой все, что было до их пришествия, растворится в небытие и станет тленом истории, а вместо того народится новый, незнакомый нам мир. Когда-то это пугало меня до колик в животе, но с недавних пор я начал привыкать к этой мысли.

Несколько дней назад, еще до того как началась вся эта шумиха с астероидом, меня призвал к себе его Величество король Соединенного королевства Эдуард Седьмой. Тогда он только вернулся из поездки в Ревель и выглядел очень уставшим, но тем не менее чем-то довольным.

– Очень рад с вами познакомиться, – сказал Его Величество, оглядывая меня с ног до головы, – по мнению моей дочери Тори, вы один из лучших современных английских писателей…

«И тут Покровители, – подумал я тогда, – ведь всему миру известно, что старшая дочь нашего короля вышла за главного пришельца из будущего, и ей это вроде бы как даже нравится. Но кто я такой, чтобы осуждать Викторию Великобританскую, ведь, помимо всего прочего, ее супруг – один из тех людей, которые строят будущее нашего мира. Если я когда-то писал о бремени Белого Человека, то бремя Пришельцев еще тяжелее, ведь они должны изменить к лучшему не наивных туземцев, а погрязших во всяческих пороках обитателей европейского континента…»

Но вслух я, конечно же, сказал своему повелителю совсем другое:

– Я рад, ваше королевское величество, что вашей дочери понравились мои книги, но не понимаю, как это связано с причиной, по которой вы пригласили меня на эту аудиенцию?

– Эта связь, мистер Киплинг, носит самый непосредственный характер, – заявил мне король, – Ведь вы писатель, а следовательно, наделены даром проникать в суть вещей и делать ее доступной для обыкновенной публики. Это важное свойство, особенно востребованное в настоящий момент. В этом качестве вы нужны мне, но больше всего, черт возьми, вы нужны Британии…

Замолчав, король смерил меня оценивающим взглядом и, убедившись, что я слушаю его крайне внимательно, продолжил:

– Дело в том, что Бремя Белого Человека, о котором вы писали, оказалось не по силам нашему народу. И если нынешнее поколение британцев еще может нести его на своих плечах, то у наших детей и внуков под неимоверной тяжестью уже подогнутся ноги. Мы все тщательно проверили, и это действительно так. В эпоху правления моей матери Британия настолько расширила свои владения, что сейчас мы платим за их сохранение гораздо больше, чем можем себе позволить. И плата эта исчисляется не в деньгах (их у нас достаточно), а в количестве британцев, которые могут подставить плечи под ношу своих предков. Те англичане, валлийцы, шотландцы и ирландцы, что едут нести это бремя в Канаду, Южную Африку, Австралию и Новую Зеландию, остаются там навечно, а их потомки становятся канадцами, южноафриканцами, австралийцами и новозеландцами – а это уже не то же самое, что британцы. И только из Индии или же с Борнео наши люди возвращаются к родным зеленым холмам; но этого мало, ничтожно мало.

– Ваше королевское величество, – сказал я, – мне непонятно, чем я могу помочь в данном вопросе. Ни один писатель не сможет убедить людей, уже пустивших корни на новой родине, бросить дом и хозяйство для того, чтобы вернуться на землю своих предков.

– Мы этого от вас и не требуем, – отмахнулся король, – дело в другом. Помимо ноши, связанной, так сказать, с дикими туземцами, много сил у Великобритании отнимает соперничество, я бы даже сказал, грызня, с другими мировыми державами, Россией и Германией.

– А как же Франция? – спросил я, – ведь она тоже относится к разряду мировых держав…

– Франция, – назидательно произнес король, – это не держава, а ее неупокоенный труп. Какое счастье, что четыре года назад русские самым грубым способом сорвали подписание соглашения о Сердечном Согласии и сняли с наших ног эту увесистую гирю. Если ноша бремени белого человека непосильна для нашей Британии, то необходимо разделить эту тяжесть с русскими и германцами. Я говорю о том, что Великобритания должна вступить в Континентальный Альянс и стать его третьим столпом. При этом упомянутая вами Франция с лучшем случае может рассчитывать только на роль миноритария, а в худшем и вовсе исчезнет с мировой карты.