Война за Пустоши

Перекричать лязг оружия, дикие вопли и шум схватки трудно, но меня услышали. Трубачи, которых я перед боем приказал защищать любой ценой, затрубили, подтверждая мой приказ. Вторя им, в башне над воротами гулко откликнулись сигнальные трубы. Мы стали пятиться к совсем уже близким воротам. Знаменосец выпустил знамя, и черное полотнище упало на настил моста прямо в лужу чей-то крови. Падение знамени заметили, послышались громкие торжествующие кличи. Натиск противника усилился. Останавливаться и подбирать знамя мы даже не пытались.

Наш строй развалился. Часть орков, то ли забыв, что я им полдня вколачивал в их зеленые головы, то ли просто опьянев от кровавой рубки, продолжала с дикими воплями размахивать топорами. Но удержать наших противников надолго они уже не могли. Остальные мои воины вбегали в проем ворот и, торопясь, топали по плитам двора к одной из башен, где и скрывались в малоприметной дверце, окованной железом. За нами во двор уже вбегали с мечами наголо первые вражеские рыцари, им навстречу со злобным рыком ринулось еще десятка три орков, ждавших в засаде у воротной башни. Плиты двора окропились кровью, первые убитые упали под ноги сражающимся. Я, тяжело дыша, перебежал через двор и заскочил в еще одну столь же неприметную дверцу сбоку от главных ворот внутренней стены. За мной внутрь вбежало еще несколько человек и орков. За нашими спинами с грохотом захлопнулась окованная железом дверь, лязгнули засовы. Оставив нескольких бойцов заваливать вход заранее приготовленными камнями, я, уже не торопясь, поднялся по каменной лестнице наверх. Там меня укоризненным взглядом встретил Рон. Он здорово обиделся на меня днем, когда я не взял его с собой на вылазку, но мне он нужен был живой, главные бои ждали нас впереди. Я выглянул из бойницы. На мосту бой уже закончился. В открытые ворота вливался поток закованных в сверкающую броню бойцов. Рыцари потрясали оружием, в воздухе победно реяли знамена. Стоял сплошной оглушительный рев. Явно победный, хотя отдельные слова были неразличимы. Впервые со времен Первой осады воинство Света ворвалось внутрь Черного замка. Пространство замкового двора, зажатого между внешними и внутренними стенами, заполнялось вооруженными людьми, пешими и конными. И с каждым мгновением их становилось все больше и больше. Битва была проиграна. Вот только проигравшие об этом еще не догадывались.

Глава 4

По каменным плитам двора грохотали шаги все новых и новых противников. Те из орков, у кого не хватило ума или сообразительности вовремя разбежаться, уже полегли в неравной схватке, свежих противников у рыцарей Света не обнаружилось, и волна светлой брони и сверкающих клинков беспрепятственно затопила весь внутренний двор. Я видел, как многие рыцари оглядываются по сторонам в поисках затаившегося врага. Еще пара мгновений, и опьянение от быстрой и легкой победы у ворвавшихся внутрь Светлых пройдет, они понемногу начнут соображать и поймут, в какой ситуации оказались. Пора было заканчивать этот спектакль. Я взглянул на стоящего рядом мага и кивнул. Мортимус потряс руками в воздухе, разминая их, и резко махнул в сторону открытых ворот, одновременно гортанным голосом произнося какую-то тарабарщину, на первый взгляд лишенную всякого смысла. В открытый проем ворот ударил поток пламени, заставив оказавшихся поблизости от него с криками убраться подальше. Те из осаждающих, которые не успели вбежать, шарахнулись назад. В это время из надвратной башни на головы бегущих по мосту полилось кипящее масло. Раздались дикие вопли, движение снаружи застопорилось. И тут загрохотали цепи, поднимая освободившийся от людей мост. Одновременно начали опускаться шипастые решетки, перекрывая выход. Вот тут до Светлых дошло, что случилось. Большинство ринулось назад к воротам, стремясь то ли помешать подъему моста, то ли просто убраться из ставшего столь негостеприимным замка. Но время было упущено. Лишь несколько счастливчиков смогло перепрыгнуть на ту сторону, пара недостаточно проворных с криками улетели в ров, а остальным только и оставалось, что вопить в бессильной ярости и потрясать оружием в воздухе. Какой-то рыцарь успел несколько раз рубануть секирой по подъемной цепи. Думаю, просто от отчаяния. Звенья имели толщину в руку, и какой бы у этого секироносца ни был топор, с этими цепями рыцарь провозился бы до утра, даже дай мы ему возможность работать спокойно.