Война за ведьмино наследство

– Какого… – Я вовремя вспомнила, что материться при детях не самая лучшая затея, но в голову упорно не шли приличные эпитеты, поэтому дальше пошла многозначительная белиберда: – Вы… хм… б…

Я сжала кулаки, не в силах справиться с обуявшими эмоциями.

Спокойствие, Итара. Просто дыши и считай. Считай, сколько физических травм может нанести взбешенная девушка здоровенному бригадиру ну, скажем, вон тем черенком от лопаты.

Рекс прилип к сетке мордой и в задумчивости рассматривал пеструю хохлатку. Судя по вытянувшейся морде, зверь только что вычеркнул из рациона странную на вид, а потому наверняка смертельно больную (возможно, даже протухшую) дичь. Ну на фиг! Пусть бегает.

Бригада профессионалов «Полный бардак в рекордные сроки» сплотила ряды.

– Тетя Итара, вы только не ругайтесь, – шмыгнул носом Марк, высовываясь из-за живого прикрытия, то есть из-за раздражительно спокойного Холда.

– Это наш школьный проект, – заявило его зеркальное отражение.

– По химии, – добавил брат.

Я в ужасе уставилась на обсыпанную цветным порошком курицу.

Блин, если эта дрянь еще и взрывоопасна, то придется требовать с господина Заленваха не компенсацию, а судебный запрет на приближение к моему дому на расстояние минимум ста метров.

Покосилась на близнецов.

Нет, сто метров для такой кипучей энергии маловато будет.

– Фьють! – смущенно икнула преобразившаяся несушка.

Ее шея и голова дернулись, отчего в воздухе образовалось и повисло облачко ядреного травянистого оттенка.

– Когда домашку сдавать? – мрачно уточнила я, благоразумно отступая назад.

– Послезавтра.

Представила, как просыпаюсь поутру от мерзкого скрежета петуха, пародирующего циркулярную пилу, как, позевывая, спускаюсь на кухню, мельком бросаю взгляд в окно и залипаю при виде эффектной кокетки в самом центре черной стаи. Бр-р-р!

Сбегав в дом, я приволокла старенькую корзинку и всучила ее близнецам.

– Забирайте! И если с моей милой любимой курочки… – Рекс обиженно рыкнул, негодуя по поводу столь наглой лжи, – упадет хоть перышко…

Что случится дальше, озвучивать не стала, ибо не придумала ничего столь жуткого для расправы, чтобы запугать деятельных близнецов. К счастью, по многозначительному молчанию пацаны мигом догадались, что пострадают отцовские счета и соответственно их личные карманные средства.

Рисковать талерами никому не хотелось.

Проследив за ловлей и последующей упаковкой пестрой куры, я проводила мальчишек до калитки и вперила осуждающий взгляд в Холда.

– Что? – возмутился он. – Это ведь была не моя домашка по химии.

– Ты потворствовал! – припечатала я, намереваясь обойти накачанного блондина и громко хлопнуть дверью в дом.

Но бригадир не дал. Перехватив за руку и ловко повернув к себе лицом, он с торжествующей улыбочкой продемонстрировал мне знакомый прямоугольник объявления.

«Разыскивается квартирант с внешностью Аполлона…»

– Где ты его взял! – возмутилась я, делая попытку выхватить труд всего дня.

– Сорвал с дерева, – не постеснялся признаться собеседник и выдал потрясающее по своей глупости предложение: – Готов снять комнату наверху.

Я стала первой в истории хозяйкой жилплощади, которая расхохоталась при виде кандидатуры на роль жильца. Ой, держите меня, люди. Нашелся Аполлон на мою голову, точнее, каморку.

К чести Холда, он спокойно переждал приступ гомерического хохота. Тыканье пальцем и мои истеричные похрюкивания он тоже снес, а вот на вполне невинной фразе:

– Да какой из тебя Аполлон? У тебя даже пресса нет! – терпение оставило бригадира.

– Как это нет?! – возмутился он, дергая край футболки.

Хорошо, что с криком «за воздушно-десантный полк» не стал ее на себе рвать. Так, просто задрал до подбородка, выставляя на обозрение телеса.

– Ну и вот что это? – разозлилась уже я, протягивая руку и с трудом, но все-таки нащупывая тонюсенькую складочку. –   Где кубики? Где, я спрашиваю, твои восемь кубиков!

– Я просто не наращивал рельеф специально! – принялся оправдываться бригадир, пристыженно опуская край футболки.

– Вот как накачаете, господин Холд, вот тогда и приходите, – глумливо выдала я, вновь возвращаясь к официозу с «вы», и поскорее прошмыгнула мимо опешившего мужчины в дом.

Стряхнув с ног обувь, я украдкой из окошечка полюбовалась видом матерящегося блондина, бредущего в сторону вагончика. Рабочие при виде его зверской физиономии поспешно прятались за строительный инвентарь, и даже солнце не осмеливалось жарить, как раньше, и схоронилось за набежавшую тучку.

Стресс и ссора вызвали во мне просто зверский голод. Взяв в руки сковороду, я склонилась над старенькой плиткой, пробуждая бытовую магию.

Нет, ну какой наглец!

Да чтобы я, да пустила вражеского лазутчика да под свою крышу?! Он меня совсем за идиотку держит?

– Душа моя, и вот скажи, зачем ты его послала?

Я резко развернулась и вытаращилась на маленький комочек призрачной эктоплазмы, зависший прямо перед моим лицом.

– Учти, не найдешь деньги, отправлю на паперть! – заявил призрачный хомяк.

Заорав, я взмахнула сковородой.

– Але, дорогуша! – ехидно проскрежетал хомяк. – Я нематериальный дух, если ты не заметила. Меня сковородой не напугаешь.