Война за ведьмино наследство

Но это я уже и сама поняла. Для проформы заорав еще разок, швырнула кухонную утварь и помчалась в коридор. Споткнулась о какой-то хлам, оставленный близнецами (нашли, блин, место для склада проказ), задела локтем стену и зашипела от боли. Боль сменилась яростью. Ярость – возмущением.

Да что же это со мной? Я же Кэбот!

Кэботов хомячками не испугать.

Даже призрачными.

Решительно сжав кулаки, рванулась обратно в кухню. Призрак был там. Маленький, размером с ладонь, полупрозрачный и ехидно усмехающийся.

Хомяк опустился на столешницу. Встал рядом с забытой с раннего утра грязной чашкой, совершенно по-человечески заложил за спину лапки, важно выпятив мягкий живот, и зашагал ко мне. Ну точь-в-точь мэр Мтыщ.

– Пришла в себя? Вот и отлично! А то у меня, знаешь ли, еще очень слабый резерв. Больше пяти минут форму удерживать не удается, и твоя очередная истерика пришлась бы очень некстати.

– Очередная?

– В первый раз ты рухнула в обморок.

Вспомнила, как вернулась после попойки на детском празднике, как стояла на пороге, как весело вращался и двоился неудержимый мир, и только тут до меня дошло.

– Так ты моя белочка! – возрадовалась я хоть какой-то ясности.

Крошечный призрак глянул на меня как на убогую. Стало дико обидно.

Привлеченный шумом, в кухню сунул морду Рекс. Подозрительно принюхался, узрел гостя, возмущенно рыкнул и бросился к столу. Я не успела и глазом моргнуть, а котик уже поднялся на задние лапы и со всей дури шмякнул призрака по ухмыляющейся роже. Хомяк встретил угрозу гордо выпяченной грудью. Лапа прошла по нему, как по магической проекции.

Рекс недоуменно рыкнул, поднял смертельную конечность и ударил еще разок, но увы, результат остался прежним. Чуть подрагивающий от мерзкого ехидного смеха призрак не желал скукоживаться и умирать.

Обиженно рявкнув, мой котик спустился на пол и с видом «нет, ну я так не играю» отвернулся.

– Неплохой экземпляр, – констатировал призрак, перелетая к краю столешницы и покровительственно, сверху вниз глядя на обескураженного неудачей Рекса. – Молодой и глупый, да и заметный чересчур. Зато оригинальный. Насколько помню, еще ни у одной фурии не было психованной рыси в фамильярах.

«Психованной рыси?» – рыкнул оскорбленный.

– Фамильярах? – переспросила я.

– Ага, – ответил призрак, деловито оглядываясь и почесывая пузо. – В момент пробуждения силы ведьма находит своего фамильяра. Тождественные силы притягивает друг к другу, как магнитом. Это же первый и очевидный признак.

– Ведьмы? – окончательно затупила я.

Хомяк перестал мониторить окружающую обстановку, пару секунд концентрировал на мне сердитый взгляд черных глаз-бусин, а потом закрыл лапкой лицо и потер переносицу.

– И вот за какие такие прегрешения в жизни посмертие подкинуло мне в ученицы самую тупенькую кандидатку? – задался он риторическим вопросом.

– Эй! – возмутилась уже я.

– Дорогуша, у меня осталось меньше двух минут общения, поэтому раскочегаривай мозг и запоминай, не можешь запомнить – записывай, но повторять дважды я не стану.

Призрачный комок воинственной эктоплазмы подлетел на метр и замер в воздухе. Маленький, грозный и буйный.

– Ты, – в меня непочтительно ткнули крохотной лапкой, – наследница Дунканары Кэбот, ведьма от рождения и, если не профукаешь это место, городская фурия. Ну там гроза, справедливость и неприятности Холдона. Тут все ясно?

Я честно помотала головой, чем еще больше раздосадовала хомяка.

– Тогда просто прими к сведению и давай за учебниками, – заявил тот, пролетая сквозь кухонный шкафчик, а заодно и стену, и оказываясь в соседней комнате.

Мы с Рексом переглянулись.

Меня терзал вопрос, приходят ли белочки на трезвую голову, кот же плевать хотел на то, кто нас посетил – призрак или глюк.

– Мяуф? – потребовал он, что с кошачьего переводилось как «жрать когда?»

– Эй, подопечная, куда ты дела магические тома?

– Отнесла на второй этаж, – крикнула уже из коридора.

Лучше призрак, глюк, белочка или кто он там, чем готовка.