Война за веру

Доложили и о поддержке со стороны урсов. Там, в задних рядах трех с половиной тысяч марширующих полулюдей не меньше пяти медвежьих морд и за сотню симиа. Серьезная сила по нашим масштабам. Вот даже не знаю, чем пригласившие города расплатятся в случае нашего разгрома. Уж с побережья чужаки точно теперь не уйдут. Дурачье эти горожане. Себе на шею сажают куда худших хозяев.

Прежде все ж к нам столь откровенно не лезли с самого Вторжения. Но оно и к лучшему. Даже некоторые тамошние купцы, не особо довольные данью, не согласны с таким и охотно делились информацией. Осталось лишь выбрать место и стоять. Если хотят разгромить, пусть сами идут.

— Странно, — сказала мепашкана, про которую успел забыть. — Азарт у тебя чувствую, но ни малейшего страха или опаски. А ведь полулюди умеют воевать.

— Смерть приходит к каждому, — цитирую наизусть. — И он ложится в могилу независимо от количества имущества, принадлежащего при жизни, в одном саване.

Ну не говорить же: не умеют они воевать. Вечно один шаблон. Встать так, чтоб лица были видны, и расстреливать залпами противника под прикрытием пикинеров. Потом атака панцирной кавалерии. Обычно этого хватает, хотя пушки прежде на поле не вытаскивали. За счет массовости огнестрельного оружия побеждают и жуткой палочной муштровки. Кое-что Фенек видел своими глазами, о многом догадался, немало и Пирр рассказал. Все это работает против привычных врагов. А я им подготовил настоящий сюрприз.

Перед основным построением выкопана глубокая и широкая канава, за ней в два ряда телеги с высокими бортами, где готовые к отражению нападения бойцы. Я совсем не историк, но про гуситские войны и вагенбурги слышал. Подойти к укрепленной позиции можно только между двух не особо высоких, однако крутых холмов, склоны которых тоже усилены завалами, и там стоят демонстративно в готовности к бою отряды. Вот только между частями армии разрыв, и помочь соседям они не могут. Наверное, меня держат за идиота, глядя, как вяло изображают попытки штурма редутов на флангах городские отряды и бодро продолжают марш вперед наемники с красномундирниками, подумал с иронией.

Поднял руку, подавая сигнал. Двое поспешно замотали в воздухе большими белыми полотнищами. И через десять секунд, практически одновременно, с трех высот ударили картечью, перекрестным огнем двадцать четыре артиллерийских орудия. А потом по задним рядам, где катили вражеские орудия, грохнули еще шесть мортирных бомб калибром побольше. Это было нечто страшное. Свыше шести тысяч сгрудившихся на малом пятачке, идущих плотным строем, выкашивало целыми рядами. Шеренги валились, исчезая под огнем, и на их место становились новые.

Кто б ни командовал атакой, прекрасно понял, чем закончится этот расстрел. Выходов было два: отходить под огнем, продолжая бессмысленно терять сотни опытных солдат, или бросок вперед. Даже в этой ситуации, под непрерывными ударами картечи, полулюди доказали стойкость. На ходу они перестроились, пропуская вперед тяжелую кавалерию. И всадники пошли в атаку — на смерть. Четыреста закованных в железо кирасиров ринулись вперед, не обращая внимания на потери. Ни орудийный обстрел, ни ров, который забили своими и конскими телами, не смогли их остановить. И лишь когда перед телегами встретил очередной залп, а я старательно собирал любые пригодные к перевозке, но слишком тяжелые для использования одним человеком стволы. Некоторые устанавливали на общий станок по десятку жерл. Годятся исключительно для стрельбы в упор. Теперь они пальнули навстречу, и стало ясно, как немного всадников осталось.

Главное они совершили. Позволили подойти вплотную пехоте, отвлекая картечь на себя. Прямо по телам погибших красномундирники, не обращая внимания на продолжающийся расстрел с флангов, приблизились на расстояние выстрела. И сделали то, чему их учили. Только вот это не палить по стоящим напротив открыто. Толстые доски бортов у повозок с узкими бойницами не позволяли нанести непоправимые потери врагу, а он не стеснялся отвечать тем же в гораздо выгодных условиях. Многочисленные ручницы перезаряжать муторно и долго, да и далеко они не бьют, однако в упор прекрасно сносят картечью стоящих открыто полулюдей. А из-за спин обороняющихся поддерживали стрелки с нарезным оружием, и сзади, с холмов, продолжала лупить артиллерия. Опасаясь попасть по своим, частенько получали недолет, но последние ряды выкашивало не хуже, чем передние. Можно было попытаться разбить заграждение пушками, но все они остались позади. Именно по ним и били в первую очередь мортиры. И тогда последние остатки красномундирников пошли умирать вперед. Прямо под копья и боевые молоты. Гордо, красиво и бессмысленно.