Война золотом

Вышел Ляська со двора и пошел, куда глаза глядят. Шел тяжелый, чужой и только раз за разом повторял: «Стерва… Стерва»…

На углу какого-то переулка огляделся. «А, Камешки», и пошел вдоль деревянного забора.

— Хы! Хотел завязать. Человеком стать, — подумал Ляська и оскалился. — Умеешь воровать, ну и воруй. Чего там раздумывать. Доискиваться, кто честный, а кто вор. Тоська тоже честная… — и злобно рассмеялся. — Ну, и «фраер» же ты, Ляська, а еще кличку тебе дали «Паук»!

Пришел на Камешки. Две партии деловья в стос резались. Увидали Ляську и зашухерили.

— А, душа твоя… на костылях! Сорвался аль срок отбыл? — кричали ребята.

— Садись, садись. Хошь, «понтуй»!?

Ляська молча стоял, а мысли барахтались одна тяжелее другой. «Может, не надо… Завязать. Где-то работу нашему брату дают. Уйти… уйти».

— Ну, чего ломаешься? Очумел, что ли? Понтовать не хочешь, садись, мазать будешь.

И рыжий домушник потянул Ляську в круг.

— Вали, «Граммофон», твой черед! Ляська мазать за Косого будет.

Две колоды карт быстро мелькали в жилистых, с длинными ногтями, руках Граммофона.

— Девятка!

— Десятка с углом!

— Транспортом!

— Мажь, Ляська, Косой возьмет. Ему фарт сегодня.

— Пустой, — сквозь зубы, нехотя процедил Ляська.

— В долг поверим. Вали! Косой вывезет. Подрежь, Граммофон! Так лучше. Узнаем счастье Пауково.

— Заголи карту! Слышь, Косой!

— Туз, туз! С письмом… Важно, важно…

Косой загреб кучу денег.

— Получай, Ляська. Твое счастье. Взял на пустую.

Кружилась голова, во рту сохло. Дрожащей рукой Ляська собрал «маз» в карман.

Где-то внутри хриплым голосом гудело у Ляськи: «Уйди!.. Уйди!!. Завязал… Сам слово дал».

И он, дернувшись, встал. Несколько кредиток свалилось в круг сидевших.

— Возьмите на водку, — чуть слышно сказал Ляська. — Нам не по пути. И, круто повернувшись, пошел с Камешков.

Молча глядели вслед оставшиеся, а потом, как бы опомнившись, повскакали, зашухерили.

— Без отыгрышу уканал… смотался пес! в бога… Христа…

— Подвалить… подвалить!

— Не наш!

И они кинулись вслед с оскалившимися в руках финками.

М. АЛЬТШУЛЕР — Два года с кольтом. (Из блок-нота). Рисунки худ. Тархова.

В своих очерках «Из блок-нота» М. Альтшулер дает яркие и правдивые картинки тяжелой и опасной работы агентов угрозыска. Следя за этими незаметными героями, невольно удивляешься их упорству, находчивости и с замиранием сердца следишь за их работой, которая в случае неудачи грозит не только герою, но и нарушает нашу общественную жизнь.

Фонарный переулок.

Губрозыском я был послан на работу в Духобожское окружное отделение. Это было еще в ту пору, когда на Украине началось перерайонирование. Из нескольких уездов создавался округ, но попутно существовали еще и губернии. Духобожск был в 85 верстах от губернского города. Командировочные документы получил я в субботу, а в воскресенье днем выехал к месту назначения.

Июль. Душное, пыльное лето в разгаре.

Мой вагон был полупуст, и я удобно расположился, открыл окно и любовался красивым видом. Луга многоцветными отдельными ковриками разостлались вдоль, змейкой ушедших, рельс. Я прислонился к косяку окна и, убаюканный мерным стуком колес и взвизгиванием качавшегося вагона, задремал. Сколько прошло времени — не знаю. Вдруг чей-то бас нерешительно произнес в самое ухо:

— Возле вас свободно?

Я открыл глаза. Передо мной стоял среднего роста пожилой, широкоплечий мужчина в белом картузе и синей летней поддевке.

— Разрешите?

— Сделайте одолжение.

Он присел, положив возле себя саквояж и, расчесывая черную с проседью бородку, квадратом шедшую от подбородка, сказал:

— Куда изволите ехать?

— В Духобожск. А вы?

— Тоже. Тамошний житель.

Помолчал немного. Потом:

— На время или на службу какую?

Я ответил уклончиво:

— Не знаю еще.

— Ага! Тек-тек… А нехороший в последнее время Духобожск город стал. Шалить начали, — вот уж полгода.

— Да? — заинтересовался я. — Собственно, как шалят?

— От вокзала город, знаете ли, две версты и как к городу под'езжаешь надо проехать переулок, узенький такой, — два извозчика не раз'едутся, — вот там и того… душат.

— Ну? а если на извозчике?

— Раз и извозчика тю-тю! — и бородач провел рукой по шее. — И лошадь чуть не взяли.

— Что же розыск?

— Розыск? — он презрительно усмехнулся. — Им на самогонщиков облавы делать, а не с бандитами бороться. Тоже сказали!

Теперь настала моя очередь спрашивать.

— А вы что там, торгуете? — чересчур уж был он похож на провинциального купца.

— Торгую-с. На Соборной улице. Гастрономический магазин держу. Василенко моя фамилия. Да вот и домой приехали.

Поезд прокатил мимо невзрачной станции и остановился у водокачки,

— Непорядки! — ворчал мой попутчик. — Ишь, где остановились!

Взял саквояж. Пожал мне руку,