Воинственные фейри (ЛП)

Она схватила мою рубашку сзади и разорвала в клочья, срывая ее с меня, когда я крутанулся, чтобы поймать ее, но она отскочила, прежде чем я успел. Она набросилась на меня, схватила мой ремень, расстегнула и стянула с меня, когда я взмахнул рукой, пытаясь поймать ее. Она снова уклонилась от меня, и ремень хлестнул меня по пояснице, когда она снова пронеслась мимо меня, заставив меня рассмеяться.

— Кажется, немного нечестно играть с дарами твоего Ордена, детка, — прорычал я, снимая туфли и срывая с себя последнюю одежду. — Но если ты хочешь играть грязно, то я тоже буду, — я переключился на огромную змею, заполнившую всю комнату и обвившую ее по краям, когда я поймал свою Вампиршу в ловушку в центре пространства.

Она вертелась, пытаясь вырваться, но я закрыл щель, поймал ее в клетку в центре своей чешуи и сжал. Она задыхалась, пока я обхватывал ее. Я поднял голову к ее уху, насмешливо высунул язык и заставил ее выругаться. Я уменьшился до размеров большого питона, все еще плотно обхватывая ее обнаженное тело, я скользил вокруг нее, мои грубые чешуйки царапали ее плоть и соски.

— Райдер, — задыхалась она, удивляясь, что ей это нравится, а я шипел от смеха, используя свой гипноз, чтобы лишить ее зрения. Она зарычала, ослепленная, когда я снова перешел в форму фейри и схватил ее за руку.

Она замахнулась, чтобы ударить меня, но я легко поймал ее и толкнул обратно к ближайшей стене, мой твердый член прижался к ее животу, пока она боролась, пытаясь освободиться, а я отказывался отпускать ее.

— Я хочу видеть тебя, — прорычала она, когда я зажал ее нижнюю губу между зубами.

Я погрузил свой язык в ее рот, не в силах сопротивляться еще одному ее вкусу, когда я вернул ей зрение и яростно поцеловал ее. Она вцепилась в мою спину, и я застонал от боли, сильнее прижав ее к стене, чтобы удержать ее там. Она оттолкнула меня, закружила нас вихрем своей скорости и прижала меня к стене. Я обвил ее бедра вокруг своей талии, целуя ее по-собственнически и страстно желая почувствовать свою половинку рядом со мной. Я приподнял ее бедра, направляя свой член к ее входу, но она разорвала наш поцелуй и попыталась отстраниться, в ее взгляде был вызов. И если она хотела, чтобы я надавил на нее, я был более чем готов подчиниться. Я схватил ее за бедра и повалил на землю, а затем последовал за ней и прижал ее к шершавому камню, используя свой гипноз, чтобы заставить кровь литься на нас с потолка. Ее голова откинулась назад, и она посмотрела на свою идеальную фантазию, когда я схватил ее за горло и вогнал себя в нее.

Ее глаза вернулись к моим, и она застонала от удовольствия, когда я яростно ворвался в ее киску, не оставляя ей выбора, кроме как идти в ногу со мной, пока я брал все, что хотел, из ее тугого тела. Она сжимала свои сиськи и выгибала спину, пока я безжалостно трахал ее, и тонул в ощущениях ее киски, сжимающейся вокруг моего члена.

Я крепче сжал ее горло, чтобы перекрыть доступ воздуха, а она царапала ногтями по моей руке, когда рычание восторга покинуло ее, а ее бедра задвигались быстрее в такт моим движениям.

— Моя, — прорычал я ей в губы, ослабляя хватку на ее горле в тот момент, когда она кончила, и ее крик окутал меня.

Я взорвался внутри нее от этого звука, выплеснув каждую каплю своей спермы только для нее, и застонал, когда ее ногти прочертили кровь на моей руке.

Я замер, пока мы вместе задыхались, и она перевернула мою руку, слизывая кровь и заживляя рану большим пальцем. Мой лоб прижался к ее лбу, и я улыбнулся своей темной королеве, видя, как каждый из моих разбитых осколков отражается в ее глазах. И я понял, что вместе мы создали нечто абсолютно целое. 

24. Данте

Я притянул Элис к себе за бедра, ее мягкие изгибы идеально прилегали ко мне под моей футболкой, в которой она спала. Она была полностью в моем распоряжении, кровать у Габриэля казалась большой, хотя я не искал больше места, желая сохранить мою vampirina, как горшок с золотом.

— Ты сдавливаешь мне ребра, Данте, — пробормотала она во сне, и было не так-то просто заставить мои мышцы расслабиться вокруг нее. Мне нужно было подзарядить свою магию, и я всегда становился крайне собственническим, когда она была на исходе.

— Прости, bella, — усмехнулся я, выскользнул из постели в одних трусах и направился к сундуку с сокровищами, который я принес сюда.

Габриэль не жаловался на то, что я принес его, поэтому я медленно наполнял его новыми золотыми предметами, и теперь внутри меня ждала внушительная коллекция. Я повесил на шею несколько золотых ожерелий и медальонов, и они прижались к моей груди, посылая медленную струйку магии в колодец внутри меня. Мне не хватало медальона Оскура, но Леон все еще отказывался его вернуть, хотя он был прощальным подарком после смерти. Смерть, за которой он не последовал. Так что дар теперь был недействителен, и я не раз пытался украсть его обратно, но украсть у лучшего вора в Солярии было неудивительно сложно.