Воины бури

Вопрос этот вызвало появление детей. Они шли по дороге к югу от моста, и, насколько я мог определить, все были одеты в белые одежды. Насчитывалось их десятка два, все они шли и пели. Некоторые помахивали при этом веточками. За ними следовал отряд облаченных в черные рясы попов, а замыкала шествие бредущая толпа.

К отцу Сеолноту присоединился его брат-близнец; пара взобралась на площадку и с благоговейным выражением на уродливых физиономиях стала глядеть на юг.

– Какой святой человек! – заявил Сеолнот.

– Следует распахнуть ворота! – настаивал Сеолберт. – Почему ворота закрыты?

– Потому что я не давал приказа открывать их, вот почему! – буркнул я. Ворота держали запертыми.

Причудливая процессия пересекла реку и подошла к стенам. Дети размахивали драными ивовыми ветками в такт песнопению, но ветви начали опускаться, а песня смолкла, когда шествующие уперлись в наполненный водой ров и поняли, что дальше пути нет. Воцарилась полная тишина, и молодой священник, проложив себе дорогу через белый хор, выступил вперед и обратился к нам.

– Ворота! Открывайте ворота!

– Ты кто? – спросил я в ответ.

Поп возмутился:

– Отец Леофстан едет!

– Кто?

– О Иисус милосердный! – раздался за спиной голос Сеолберта.

– Отец Леофстан! – повторил молодой. – Отец Леофстан – это ваш…

– Тихо! Молчи! – скомандовал тощий поп, едущий верхом на осле.

Поп был такой длинный, а ослик такой маленький, что ноги наездника волочились по дороге.

– Воротам следует быть закрытыми, – обратился он к рассерженному молодому священнику. – Ибо поблизости язычники! – Он почти свалился с осла, потом заковылял по дощатому мосту через ров и поднял к нам улыбающееся лицо. – Приветствую вас, во имя Бога живого!

– Отец Леофстан! – откликнулся Сеолнот и замахал.

– Ты кто? – спросил я.

– Леофстан, слуга Божий, – ответил тощий. – А ты, верно, лорд Утред?

Я кивнул в ответ.

– Лорд Утред, я смиренно прошу разрешения войти в город, – продолжил Леофстан.

Я обвел взглядом одетый в лохмотья хор, потом беспорядочную толпу и вздрогнул. Леофстан терпеливо ждал. Он был моложе, чем я ожидал, с широким бледным лицом, полными губами и темными глазами. И улыбался. У меня создалось впечатление, что он всегда улыбается. Прелат терпеливо ждал и все так же с улыбкой смотрел на меня.

– Кто эти люди? – осведомился я, указывая на отребье, следовавшее за ним.

Это и было настоящее отребье. Ни разу в жизни мне не приходилось видеть столько людей в лохмотьях. Насчитывалось их, наверное, около сотни: калеки, горбуны, слепцы, кучка мужчин, явно спятивших, и женщин, которые тряслись, лопотали что-то и брызгали слюной.

– Лорд Утред, эти крошки, – Леофстан положил руки на плечи двоим из детей, – сироты, которые доверены моей скромной заботе.

– А остальные? – Я кивнул в сторону бормочущей толпы.

– Чада Божьи! – с восторгом ответил Леофстан. – Увечные, хромые и слепые! Нищие и отверженные! Они голодны, наги и одиноки! Все это чада Божьи!

– А тут им что понадобилось? – спросил я.

Леофстан хмыкнул, словно ответ на мой вопрос был слишком очевиден.

– Лорд Утред, наш дорогой Господь заповедал заботиться о беззащитных. Что сказано у благословенного апостола Матфея? «Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня». Лорд Утред, одевать нагих и помогать бедным – значит повиноваться Богу! Эти милые люди, – тут он обвел никчемную ораву рукой, – есть моя семья!

– Иисусе многопретерпевший, – вымолвил Финан, и в первый раз за последние дни в его голосе прорезалось веселье.

– Да восхвалим Господа, – произнес Сеолнот, хотя и без особого энтузиазма.

– А тебе известно, – обратился я к Леофстану, – что менее чем в половине дневного перехода отсюда расположилось войско норманнов?

– Язычники гонят нас, – провозгласил он. – Ярость их направлена на нас! Но Господь с нами!

– И что этот город вскоре может оказаться в осаде? – продолжал я.

– Господь – моя сила!

– А если нас осадят, то как смогу я прокормить твою семью? – сердито осведомился я.

– Всевышний все устроит!

– Этого тебе не одолеть, – тихо сказал Финан.

– А где будут они жить? – бросил я раздраженно.

– У Церкви есть тут собственность, как мне сообщили, – спокойно ответил Леофстан. – А потому Церковь приютит их. К тебе же не приблизятся!

Я зарычал, Финан ухмыльнулся, священник продолжал улыбаться.

– Откройте чертовы ворота, – распорядился я, потом зашагал вниз по каменным ступеням.

На улицу я вышел, как раз когда новый епископ прохромал под длинной аркой ворот. Оказавшись внутри, он упал на колени и поцеловал мостовую.

– Благословен будь город сей, – нараспев произнес он. – И благословен народ, в нем обитающий. – С трудом поднявшись, прелат улыбнулся мне. – Лорд Утред, для меня честь познакомиться с тобой.

Я коснулся молота, висящего на шее, но даже этот языческий символ не стер улыбку с его лица.

– Один из этих священников, – я указал на близнецов, – проводит тебя в твои покои.

– Отец, тебя ожидает прекрасный дом, – доложил Сеолнот.