Воины бури

Значит, это сам Рагналл Иварсон, морской конунг, повелитель островов и предполагаемый будущий властелин Британии. На нем были кожаные штаны, заправленные в высокие сапоги с золотыми бляхами, золотые нашлепки украшали и пояс, к которому был подвешен исполинских размеров меч. Норманн не надел ни кольчуги, ни шлема, а голый торс перехватывали крест-накрест две полосы из кожи, под которыми бугрились мускулы. Грудь у него была волосатая, а из-под зарослей выглядывали нанесенные чернилами рисунки: орлы, змеи, драконы и топоры. Изображения поднимались от живота к шее, на которой висела скрученная золотая цепь. Руки ярла были густо унизаны серебряными и золотыми браслетами в ознаменование побед, в длинные волосы вплетены золотые кольца. Лицо широкое, суровое и угрюмое, а на лбу выколот орел с распростертыми крыльями, когтистые лапы птицы помещались на скулах.

– Карлики, вы пришли, чтобы сдать свой город? – с издевкой поинтересовался он.

– У тебя есть что сказать нам? – спросила у него Этельфлэд по-датски.

– Никак это женщина в кольчуге? – Рагналл обратил вопрос ко мне, вероятно, потому, что я был самым крупным в нашей делегации, или потому, что мой боевой наряд выделялся особым блеском. – Многое довелось мне повидать, – продолжил ярл доверительным тоном. – Я видел странное сияние в северном небе. Видел корабли, затянутые водоворотом. Видел льдины размером с гору, плывущие по морю. Видел китов, разламывающих судно надвое. Видел, как огонь течет по склону, словно блевотина. Но никогда не видел женщины в кольчуге. Не та ли это особа, которая, как говорят, правит Мерсией?

– Леди Этельфлэд задала тебе вопрос, – напомнил я.

Рагналл уставился на нее, приподнялся на ладонь в седле и смачно пернул.

– Вот ей и ответ, – сообщил он, явно довольный собой, снова опускаясь в седло. Этельфлэд, должно быть, не удержалась от гримасы, судя по тому, что морской конунг расхохотался. – Мне рассказывали, – продолжил Рагналл, снова обращаясь ко мне, – что правительница Мерсии – красивая женщина. А это ее бабушка?

– Это та, кто выделит тебе из своих владений земли на могилу, – ответил я.

Ответ был хилый, но я и не собирался платить оскорблением за оскорбление. Я слишком хорошо ощущал напряжение между Финаном и Коналлом и боялся, что оно может перерасти в бой.

– Значит, это и есть женщина-правительница! – Рагналл фыркнул, потом вздрогнул, изображая ужас. – И такая уродина!

– Я слыхал, что от тебя нет спасу ни свиньям, ни козам, ни сучкам, – рявкнул я, поддавшись гневу. – Так что ты смыслишь в красоте?

Великан и бровью не повел.

– Уродина! – повторил он. – Но под моей рукой люди, которым наплевать, как выглядит баба. Они говорят, что старый поношенный сапог удобнее нового. – Рагналл кивнул в сторону Этельфлэд. – А у нее вид такой старый и поношенный, что они будут рады попользоваться ею! А может, и ей самой понравится?

Он смотрел на меня, ожидая ответа.

– Ты выглядел умнее, когда пернул, – сообщил я.

– А ты, надо полагать, господин Утред. Знаменитый лорд Утред! – Внезапно его перекосило. – Утред, ты убил одного из моих людей.

– Первого из многих.

– Отер Хардгерсон, – медленно произнес он имя. – Я отомщу за него.

– Ты последуешь за ним в могилу, – бросил я.

Рагналл потряс головой, отчего золотые кольца в волосах зазвенели.

– Мне нравился Отер Хардгерсон. Хорошо играл в кости и умел удерживать выпитое.

– Зато с мечом управлялся кое-как, – заметил я. – Не у тебя ли учился?

– Господин Утред, через месяц, считая с этого дня, я буду хлебать мерсийский эль из сделанного из твоего черепа кубка. Мои жены станут помешивать твоими берцовыми костями жаркое, а дети – играть в бабки фалангами твоих пальцев.

– Твой брат похвалялся так же, – отозвался я. – И кровь его людей до сих пор пятнает улицы. Его правый глаз я скормил своим псам, и их от него стошнило.

– Но дочь твоя у него, – лукаво вставил Рагналл.

– Даже свиньи не станут жрать твое вонючее мясо, – гнул я свое.

– И дочка-то красивая, – мечтательно сказал он. – Слишком хороша для Сигтригра!

– Мы сожжем твой труп – то, что от него останется, – и от смрада боги заткнут носы в отвращении.

Это его рассмешило.

– Богам мой смрад нравится, он их радует! Боги любят меня. И боги отдадут мне эту землю. Итак, кто начальник над этим местом? – Рагналл кивнул в сторону стен Сестера.

– Леди Этельфлэд, – сообщил я.

Ярл обвел взглядом своих спутников.

– Господин Утред шутит над нами! Он говорит, будто женщина командует воинами! – Его парни послушно захохотали, все, кроме Коналла, который по-прежнему злобно глядел на брата. Рагналл снова уставился на меня. – Вы все приседаете на корточки, когда хотите отлить?

– Если ему нечего сказать по делу, тогда мы возвращаемся в город. – Голос Этельфлэд дрожал от ярости. Она излишне резко дернула поводья Гаст.

– Убегаете? – Рагналл осклабился. – А я ведь принес тебе подарок, госпожа. Подарок и обещание.

– Обещание? – переспросил я.

Этельфлэд развернула кобылу и прислушалась.

– Уходите из города завтра до наступления сумерек, – заявил Рагналл. – И я буду милостив и пощажу ваши никчемные жизни.