Воины Юга

— Хайова, пожалуй, мне лучше двинуться отдельно и обратиться к духам. К лошадиным, — осторожно известил Хха.

— Иди-иди. Только еды возьми. Я тоже люблю лошадей, но не припомню случая, чтобы лошади кормили человека, — проворчал Джо.

Ноэ немедленно намекнул, что про такие случаи слышал, но не-шаман думал уже об ином. Последние дни ему было как-то беспокойно, и теперь стало понятно почему: поговорить не с кем. Нет, конечно, с людьми очень многое можно обсудить, но…. В общем, слушать животных тоже нужно. Конечно, всегда рядом есть мыши, кролики или кустарниковые птицы. Но пусть с ними орко-питеки разговаривают — это их убогий уровень.

* * *

Табун оказался совсем маленьким: четыре кобылы, старый жеребец и жеребенок-годовик. Еще недавно лошадей было больше. В сражении с кем именно потерпел поражение табун и сколько голов он насчитывал до этого, Хха не понял. Все же память и понятия о днях у лошадей совсем иные, чем у индейцев. Жеребец и одна из кобыл оказались довольно серьезно ранены. Понятно, не с двуного-кривоногими врагами бились — раны были от когтей, но вроде не лап оцелота. Хха говорил с лошадьми, потом начал лечить загноившиеся раны. Мустанги отнеслись к прикосновениям человека довольно спокойно, не-шаман догадывался, что их недавние предки жили с людьми. Что бы ни толковали всякие умники, но души предков надолго остаются рядом с нами и постоянно дают советы живым.

Раненые лошади едва двигались, хотя табун хотел поскорее уйти подальше от страшных мест. Хха последовал с ними на новое пастбище — места здесь были широкие, с пологими склонами и узкими, доверху заросшими густейшими колючками, оврагами. Табун опасался врага, чувствуя, что он где-то рядом. Не-шаман учился этому чувству тревоги: в отличие от индейцев, мустанги четко определяли сторону, откуда грозила опасность. Конечно, играло роль и носовое чутье, но Хха, наконец, догадался, как отделять истинные и хорошо известные чувства от тех, которым нет названий. Так случается: чувство есть, а слова для него нет. Хха промывал раны на боках лошадей, рисовал на земле буквы — дабы не забыть сложный строй воинства алфавита и развлечь мустангов. Лошади наблюдали за узорами с любопытством: понимали, что магия, силились постичь человеческую хитрость, хотя и знали, что не разгадают. Это самое хорошее в жизни — узнавать секреты и знать, что они неисчерпаемы. В сумерках Хха разжигал огонь и садился у костра слушать ночь.

Враг приходил дважды. Не-шаман так и не понял, что-кто это такое. Похож на обманника, но ночной и очень подвижный. Огня хищник опасался, мог долго и неподвижно смотреть на костер из темноты. Лошади боялись врага до дрожи, жались к огню, норовя обжечься. На рассвете Хха изучал следы, стараясь их запомнить и пересказать Джо. Но следы, как и сам зверь, были какими-то неопределенными: лапы мягкие, когти враг явно втягивал, и даже сколько в нем весу, можно было догадаться лишь приблизительно. Хха был доволен, что на этот раз взял все свое оружие, включая лук.

Но принимать бой оказалось ненужным. Зверь-враг ушел, так и не показавшись. Ночи проходили спокойно, с рассветом не-шаман засыпал, а лошади не уходили далеко, пока двуногий не проснется. Обычных хищников табун мог отогнать и сам: Хха как-то наблюдал удирающего некрупного оцелота, которого гнали две кобылы. Как и индейцы, лошади умели славно воевать, пусть это и не всегда обещало непременную победу.

Счет дней слегка сбился, но на пятнадцатую или шестнадцатую ночь Хха обнаружил, что больше размышляет о людях, чем о лошадях. Табун набирался сил, а вот у хайова.… Например, сказитель запросто мог слопать корешок медлянки — мальчишку, сколько не учи, он вроде пучеглазой рыбы: корни различает только по размеру и с легкостью расстраивает свои кишки. А у Три Камушка скоро дни, когда подрастающие девчонки приходят в дурное настроение и склонны ссориться по пустякам, в эту пору отвар грызы недурно помогает. Вообще питье грызы всем помогает, полезный кустарник.

Пора было возвращаться к племени. Хха не особо удивился, когда табун пошел его провожать. Мустанги подобны бродячим хайова: сделать десяток переходов, дабы увидеть нечто любопытное, и тем и другим в удовольствие. А люди — это всегда интересно. Хотя и опасно, это тоже верно.

Размышляя и беседуя об опасном и неопасном, Хха и табун повернули на запад. Не-шаману, наконец, удалось подстрелить приличную добычу — в здешних местах водились некрупные антилопы с острыми рожками, очень чуткие, но до смешного не осознающие опасность близости человека и его лука. Хха слегка объелся и долго размышлял вместе с лошадьми об обманчивости и противоречивости обликов человека и животного.