Воины Карфагена. Первая полная энциклопедия Пунических войн

Свой первый удар Ганнибал направил против племени олкадов, проживавших к югу от Ибера, предположительно между реками Таг (Тахо) и Анасом (Гвадиана). Захватив и разграбив их столицу (Картала у Ливия, Алтея у Полибия), он вынудил к признанию власти Карфагена ближайшие, более мелкие племена (Ливий, XXI, 5, 3–4; Полибий, III, 13, 5–7). Зиму 221–20 г. до н. э. пунийские войска провели в Новом Карфагене, где им было выплачено жалованье за прошедший год, а весной следующего года выступили в поход против племени ваккеев, живших по среднему течению Дуриса. Их главные города – Арбокала и Саламантика (у Ливия – Германдика, у Полибия – Гелмантика) – также были взяты, но когда армия Ганнибала возвращалась с добычей в Новый Карфаген, на подходе к реке Таг подверглась нападению сильного иберийского племени карпетанов, которых подтолкнули на это уцелевшие беженцы из олкадов и ваккеев, жителей Саламантики. Понимая всю невыгодность создавшегося положения (Ливий и Полибий определяют численность иберийского войска в сто тысяч человек), Ганнибал решил не ввязываться в полномасштабное сражение, а отступил к Тагу (Тахо), на берегу которого был разбит лагерь. С приходом ночи он переправил свою армию на другой берег реки, где был разбит новый лагерь. Расчет Ганнибала был прост – увидев, что пунийская армия продолжает отступать, карпетаны очертя голову бросятся за ней вдогонку, и надо только не упустить момент для контратаки, когда большая часть врагов будет форсировать реку. Так и вышло: «…полагая поэтому, что враг отступил перед ними из страха и что только река, разделяющая противников, замедляет победу, они подняли крик и вразброд, где кому было ближе, кинулись в быстрину, не слушаясь ничьих приказаний. Вдруг с противного берега устремилась в реку несметная конная рать, и на самой середине русла произошла стычка при далеко не самых благоприятных условиях: пехотинец и без того едва мог стоять и даже на мелком месте насилу перебирал ногами, так что и безоружный всадник нечаянным толчком лошади мог сбить его с ног; всадник, напротив, свободно располагал и оружием, и собственным телом, сидя на коне, уверенно двигавшемся даже среди пучины, и мог поэтому поражать и далеких, и близких. Многих поглотила река; других течение занесло к неприятелю, где их раздавили слоны. Тем, которые вошли в воду последними, легче было вернуться к своему берегу; но, пока они из разных мест, куда занес их страх, собирались в одну кучу, Ганнибал, не дав им опомниться, выстроил свою пехоту, повел ее через реку и прогнал их с берега» (Ливий, XXI, 5, 12–16). Спустя несколько дней карпетаны выразили Ганнибалу свою покорность.

После этого разгрома ни одно из иберийских племен к югу от Ибера уже не решалось открыто противостоять карфагенянам. Исключением оставался только союзный Риму город Сагунт и его окрестности, которые Ганнибал во время своих походов старательно обходил, чтобы не спровоцировать большую войну раньше времени. Теперь же, когда все испанские земли, не входившие в сферу влияния римлян, оказались под властью карфагенян, настала и его очередь.

Судьба Сагунта

Иберийскому городу Сагунту (в греческой традиции – Заканфа, ныне Мурвиедро) было суждено сыграть особую роль в развязывании Второй Пунической войны. Расположенный в устье реки Сукрона (Хукар), что примерно в ста пятидесяти километрах к юго-западу вдоль береговой линии от устья Ибера, Сагунт занимал очень выгодное в стратегическом отношении положение, позволявшее контролировать ему центральные прибрежные районы Испании и, естественно, важнейшие для этого региона торговые пути.

Усиление карфагенской экспансии на Иберийском полуострове не могло не взволновать сагунтийцев, и, чтобы как-то гарантировать свое существование, горожане пошли на союз с далеким Римом, что в их положении должно было быть, пожалуй, наиболее действенной мерой. Нам неизвестен ни текст заключенного союза, ни даже его точная дата (вероятным считается 231 г. до н. э. или время вскоре после 226 г. до н. э.). Следует отметить, что римляне не размещали в Сагунте своего гарнизона, но постарались обеспечить город дипломатической поддержкой, нашедшей выражение в уже упоминавшемся договоре с Гасдрубалом о разделе сфер влияния в Испании.

Античные историки сохранили несколько пересказов этого договора, не во всем точно совпадающих друг с другом.