Воины Карфагена. Первая полная энциклопедия Пунических войн

Терять время пунийцы не могли. Пока продолжалась переправа основных сил, конница под командованием Магона ускоренным маршем подошла к Плаценции, где стояли римляне. На третий день после форсирования Пада туда же подошла остальная часть армии, с ходу перестроившись в боевой порядок, в надежде, что консул примет вызов. Римляне, однако, не покидали лагеря, и пунийцы разбили свои палатки в непосредственной близости от них (у Полибия – в 1 и 1/4 мили, у Ливия – в 6 милях) (Полибий, III, 66, 11; Ливий, XXI, 47, 8).

В ту же самую ночь кельты, находившиеся в римской армии, всего около двух тысяч пехоты и до двухсот кавалеристов, решили последовать своим соплеменникам и перейти к карфагенянам. Уже под утро, когда все римские солдаты, кроме часовых, спали, они устроили резню, поубивав легионеров, находившихся в соседних палатках и у ворот, отрезали убитым головы и прибыли в лагерь Ганнибала. Последний радушно принял перебежчиков и сразу же отпустил их по домам, чтобы те побуждали к восстанию против Рима своих родственников. Хотя жертвами этого ночного происшествия стало сравнительно небольшое число римлян (оба наших автора не называют здесь точных цифр, но оценка Ливия римских потерь как незначительных кажется вполне соответствующей действительности; Ливий, XXI, 48, 1–2; Полибий, III, 67, 1–4), для Сципиона оно прозвучало очень тревожным сигналом. Теперь он воочию видел, насколько решительно кельты настроены против римлян, и понял, что со дня на день можно ожидать их общего восстания по всей округе. Пока же этого не произошло и он не оказался в ловушке, Сципион решил вывести армию из опасной области. Следующей же ночью, перед рассветом, римляне по возможности тихо снялись с лагеря и выступили в направлении реки Требии – правого притока Пада, к западу от Плаценции. Там, где отроги Апеннин образуют многочисленные горы и холмы, затрудняющие действия конницы, Сципиону казалось гораздо более удобным померяться силами с врагом.

Решимость консула сменить позицию только усилилась бы, узнай он, что одновременно с бунтом кельтов в его армии к Ганнибалу явились бойи, приведя с собой захваченных знатных римлян, прибывших в свое время для раздела их земель. С ними был заключен союз, а пленники сохранены для обмена (Полибий, III, 67, 6–7).

Похожее на бегство отступление не прошло незамеченным со стороны карфагенян. Ганнибал тут же выслал в погоню нумидийцев, вслед за ними остальную конницу, а сам повел главные силы. Римлян, которым в этом случае угрожала, по меньшей мере, потеря обоза и гибель арьергарда, спасла недостаточная дисциплинированность преследователей. Видя пустой вражеский лагерь, нумидийцы не устояли перед соблазном и свернули в него в поисках добычи. Не найдя ничего ценного и только потеряв время, они подожгли палатки и возобновили погоню, но было уже поздно. Все, чего им удалось достичь, – это захватить в плен или убить нескольких римлян, не успевших переправиться на другой берег Требии.

Неизвестно, куда бы Сципион повел своих воинов дальше, если бы не рана, полученная им при Тицине. Причиняемые ею боли были таковы, что консул не находил в себе сил продолжать движение и отдал приказ стать лагерем здесь же, на Требии. Местность, впрочем, была вполне подходящей: холмы, на одном из которых решено было укрепиться, создавали достаточно удобную позицию для обороны. Здесь, под защитой рва и вала, римляне стали ждать армию Тиберия Семпрония Лонга, шедшую после переправы из Сицилии ускоренным маршем.

Карфагеняне, расположившись, как и в предыдущих случаях, всего лишь в считаных милях от неприятеля, активных действий не предпринимали, если не считать захвата расположенного к западу от Плаценции городка Кластидии, где римляне хранили огромные запасы хлеба. Дело обошлось без штурма, так как удалось подкупить начальника гарнизона, некоего Дазия из Брундизия. Со сдавшимися вместе с ним солдатами обошлись предельно мягко, так как Ганнибал всячески стремился закрепить за собой имидж не только освободителя от римского господства, но и просто «кроткого человека» (Ливий, XXI, 8–10; Полибий, III, 69, 1–4). Тем самым он надеялся внушить уверенность в безопасности измены и остальным римским союзникам. Кластидия же стала важнейшей базой снабжения в инфраструктуре карфагенян.