Воины Карфагена. Первая полная энциклопедия Пунических войн

На третий день после перехода римлянами Тицина Сципион во главе конницы и велитов выступил на разведку вражеских позиций. Одновременно навстречу ему двинулся и Ганнибал, с той лишь разницей, что он вел конницу без пехоты. Полибий, а вслед за ним и Ливий передают следующие подробности случившегося в тот день сражения. Встреча противников произошла внезапно, о приближении друг друга они узнали по поднимавшимся впереди облакам пыли и стали строиться в боевой порядок. Центр карфагенской линии заняли тяжеловооруженные и иберийские всадники («на взнузданных лошадях», как уточняет Полибий; Полибий, III, 65, 6), а на флангах расположились нумидийцы, задачей которых было охватить и окружить вражеский отряд. Сципион в первые ряды своего построения поместил метателей дротиков и союзную кельтскую конницу, за которыми стояли римские всадники. Все вместе они медленно пошли на сближение с врагом.

Атака пунийской конницы была стремительной. Римские метальщики едва успели выпустить по одному дротику, как тут же отступили в промежутки между своими конными отрядами, боясь быть растоптанными несущимися на них всадниками. Римская и союзническая конница приняла удар, и некоторое время разгоревшаяся схватка продолжалась без заметного успеха для той или другой стороны. В ходе нее многие пунийские всадники спешивались, чтобы было удобнее сражаться против велитов, так что вскоре бой из чисто кавалерийского стал смешанным. Внезапно в тыл римлянам ударили нумидийцы, и их первыми жертвами стали спасшиеся было ранее за строем своей кавалерии велиты. Вслед за ними дрогнули и остальные римляне и их союзники. Смятение среди них усилилось после того, как сам консул получил ранение и едва не погиб. Часть римлян была рассеяна, остальные же, сплотившись вокруг своего военачальника, отступили до лагеря, сохраняя относительный порядок (Полибий, III, 65, 3–11; Ливий, XXI, 46, 5–10).

В этом рассказе обращает на себя внимание деталь о действиях нумидийской конницы. Кажется не совсем логичным, что ей удалось ударить в тыл противника абсолютно неожиданно, при том, что первоначально нумидийцы занимали позицию на флангах своего построения, т. е. их перемещения не должны были укрыться от римлян. Вполне вероятно, разгадка этого противоречия лежит в том, что нумидийцы атаковали из засады, подготовленной заблаговременно.

Потери, понесенные сторонами в этом бою, точному определению не поддаются, а утверждение Полибия о том, что римляне (спасавшиеся бегством и чуть не потерявшие своего консула) нанесли противнику больший урон, чем потерпели сами (Полибий, III, 11), явно не соответствует реальности. Это, возможно, и верно для сражавшихся в центре боевого построения, но не может быть отнесено к общим итогам боя.

Итак, первая очная встреча Ганнибала с римскими войсками, ведомыми к тому же консулом, окончилась полной победой карфагенян. Бой при Тицине выявил несомненное преимущество карфагенской конницы над римской, особенно при столкновении на открытой местности (это отметил еще Ливий, очевидно, учитывая исход последующих сражений; очень сомнительно, чтобы сами римляне пришли к таким неутешительным для себя выводам после первого же боя). Здесь впервые Ганнибал смог опробовать свое искусство полководца, и прежде всего тактика, против основного противника. Противник оказался вполне по зубам, и это давало надежду на то, что столь авантюристичный план, на который рассчитывал Пуниец, будет все же исполнен.

218 г. до н. э.: война на море

Одновременно с походом армии Ганнибала в Италию пунийское правительство развернуло боевые действия на море, по масштабам, впрочем, далеко уступавшие тем, что велись во время Первой войны. Целью основной атаки была выбрана Сицилия, в направлении которой отправили флотилию из тридцати пяти квинкверем. Перед ней была поставлена задача захватить Лилибей и побудить к восстанию жителей западной части острова, среди которых карфагенское влияние было традиционно сильно. Одновременно с этим для разорения италийского побережья была направлена эскадра из двадцати квинкверем с тысячью воинов на борту, однако неподалеку от Сицилии она была застигнута бурей, в результате чего девять кораблей отнесло к Липарским островам, восемь – к острову Вулкана, а три оказались в Мессанском проливе. Эти три корабля были обнаружены и без сопротивления захвачены флотом Гиерона. От пленных ему стало известно о первой карфагенской эскадре, идущей на Лилибей, о чем Гиерон сразу же оповестил претора Марка Эмилия, получившего ранее Сицилию в качестве провинции.

Претор отнесся к посланию сиракузского царя со всей серьезностью и, следуя его же рекомендации, сосредоточил в Лилибее сильный отряд, привел в боевую готовность гарнизоны приморских городов, а зачисленных во флот союзников обязал собрать десятидневный запас продовольствия и быть в любой момент готовыми к выходу в море.