Воины Хаоса наводят порядок. Книга 1

Ожидавший увидеть разболтанную толпу сиволапого мужичья Кэррот присвистнул. Большинство ополчения составляли подтянутые, румяные парни. Горожанки восторженно ахали. Молодцы шли стройной колонной, а над их головами вздымался лес копий, вил, перекованных кос. Рядились ополченцы в плотные цветные стёганки и шапки из войлока, лихо сдвинутые на затылок. Оркестр утих, и колонна селян запела на разные голоса «С булом ночью в поле пойду».

Возглавлял их непонятный чудак: долговязый, нескладный, вышагивающий, как на ходулях. Был он явно немолод. Голову покрывал пышный берет с фазаньими перьями, на крючковатом носу низко сидели старинные очки-пенсне, под носом болтались длинные усы, а в кожаную рукавицу на левой руке вцепился когтями маленький сокол с серо-стальным оперением. Птица была без клобука и крутила головой по сторонам, поблескивая внимательными чёрными глазками.

— Господин Чеглок, — представил долговязого Ош. — Наше око за стенами города.

— Очень зоркое, — иронически выдал Олясин. Чеглок близоруко щурился, голова в берете покачивалась на тонкой шее, придавая сходство с цаплей.

— Нет, серьёзно. Он занят разведкой в окрестностях, и многих опасностей Йуйль избежал именно благодаря ему.

— Опасностей вроде внезапной ночной атаки, когда город чуть не сожгли?

— Сокол всё-таки не сова, по ночам, да ещё и в грозу не летает, — сказал Кочкодык.

— Сокол?

— Кёрт, господин Чеглок — бестиар, — вмешалась в беседу отдохнувшая и поэтому благожелательная Наумбия. — Это маги, работающие с животными. У него крепкая ментальная связь с его птицей, вплоть до обмена сознанием.

— Обмена? Он шкуропляс? — подозрительно уточнил Броки.

— Речь об органах чувств. Полагаю, он видит глазами своего сокола. Я права, Ош?

— Абсолютно. Он способен узнать очень многое, но Чеглок один, и за всем ему не уследить, — признал Кочкодык. — Человек он незлой, мягкий, но не обманывайтесь — молодость у него была бурная! И не лезьте к соколу, Чеглок очень его бережёт.

Костик наблюдал, как усатый бестиар приветствует мэра города. Им впервые довелось видеть Витура Бюгеля собственной персоной — это был сухощавый пожилой человек в суконном камзоле мятно-зелёного цвета. Невысокий, с голой как колено головой, он держался спокойно и представительно. Они с господином Чеглоком обменялись рукопожатием и поговорили. Потом бестиар быстрым шагом направился к Воинам Хаоса.

— Рад приветствовать вас в стенах Йуйля! — обратился к нему Кочкодык.

— И я рад вас видеть, сударь Ош, — голос у бестиара был глуховатый, располагающий. — Давненько я к вам ногами не хаживал! Всё по верхам да по верхам… А ведь деревня и город — две стороны монеты. Одной без другого не существует. Жаль, что поводом к встрече стала лихая година…

— Воистину! Однако позвольте представить наших уважаемых союзников — Воинов Хаоса из Сизии.

— Дамы и господа, рад знакомству, — Чеглок снял берет и старомодно поклонился, подметя брусчатку фазаньими перьями. На шишковатом черепе сверкнули залысины. — Арно, это наши друзья, — он протянул вперёд перчатку, и сокол совершенно по-человечески склонил точёную голову.

Воины Хаоса поочерёдно представились. Их впечатлил человек с хищной птицей.

— Наблюдал бой на площади с высоты птичьего полёта, — Чеглок прищурился. — Это было… отважно! Думал, дух истинного геройства покинул наши края… полагаю, если вас не прикончат в ближайшее время, мы услышим ещё о победах Воинов Хаоса!

Кэррот заулыбался, как кот, обожравшийся сливок. Наумбия пожалела, что стоит далеко и не может пихнуть его в бок, а телекинез применять не хотелось. Они обсудили с Чеглоком, каким будет лето и что ожидать от грядущего урожая белокочанного абрадопсиса — бестиара восхитило, что Изваров с Олясиным разбираются в вопросе.

Потом его позвали.

— Нужно срочно лететь по делам, — объяснил Чеглок. — Надеюсь, ещё пообщаемся!

И удалился столь же стремительно, как и пришёл.

— Ош, можно спросить личное? — вспомнил давнюю мысль Констанс. — Твоя фамилия, Кочкодык — звучит по-варгольски…

— Да, всё просто, — не стал отпираться рыжий парень. — Моя семья из Варгола. Мы покинули Сизию после того, как родня подверглась репрессиям тамошнего губернатора Флорка, и осели здесь. Теперь Йуйль — мой дом!

— Возможно, тебе будет приятно узнать, что Флорк умер, — проворчал Батлер. — Не стану хвалиться, но мы к этому даже немного причастны.

— Почти не сомневался, — слабо улыбнулся Ош Кочкодык. — Но у нас есть живой барон Йурген, и он ещё хуже. Так что здорово, что и с ним вы нас… выручили.

Оркестр у ворот заиграл торжественный марш, и сельское ополчение во главе с Чеглоком помаршировало в центр города. Фириэль с Гуджем пытались пристроиться в хвост колонны, но их вежливо отогнали.

— Барон, тоже мне! — разгорячился от музыки гном. — Кто вообще этакого прохвоста бароном назначил?

— Да он сам и назначил, — отозвалась Наумбия. — После Гигаклазма все эти титулы утратили историческое значение, так что каждый теперь как хочет, так и называется.

— Тогда я буду… — Батлер крепко задумался, жуя бороду. Кэррот меж тем обратился к помощнику мэра: