Войны Миллигана

Эти переживания, по предположению Портер, спровоцировали у Билли появление двух негативных тенденций: чувство отчужденности и нарциссизм. Он начал недовольно высказываться в адрес комиссии, считая, что «Комитету 648» следовало лучше организовать работу, чтобы избежать подобных ситуаций. Как бы он ни был прав или неправ, но с методикой комиссии необходимо было считаться.

«Комитет 648» желал любой ценой донести это до Билли. Они ждали от Шейлы Портер, что она заставит его играть по их правилам, тогда как Билли просил ее подогнать учреждение под его потребности.

Она отлично знала, как отреагирует Билли на подобное положение дел. Шейла догадывалась, что в данном случае, Миллиган, скорее всего, прибегнет к своей обычной стратегии «разделяй и властвуй».

Она вызвала Филиппа Касса, местного директора «Комитета 648»:

— Единственное, на что я никогда не пойду — это просить Билли притворяться, что он следует правилам, — сказала Шейла. — Это не сработает. И дело даже не в лечении. Он попадет в ту же ситуацию, которую пережил ранее. Все рухнет, он вновь начнет борьбу и, в конечном счете, Билли закончит тем, что его вернут в больницу и в проигрыше будет как он, так и мы.

— А чего ты ждала? — раздраженно воскликнул Касс, пожав плечами.

— Я хочу быть единственным человеком, занимающимся его делом. Я рассчитываю отучить Билли от метода «разделяй и властвуй». Мне кажется, его нужно лишить собеседников, которых он мог бы настраивать друг против друга. Поэтому я хочу, чтобы им занимался один человек, и только один.

Касс сказал, что подумает над ее предложением.

Спустя несколько дней он перезвонил ей:

— Я много думал на счет нашего разговора о Билли. И должен признать, Шейла, вы правы. Зачем снова изобретать велосипед? Я изучил личное дело Миллигана и увидел, что все идет по одному и тому же сценарию. По какой-то причине, когда система находится в состоянии конфронтации с Билли, она сама кусает себя за хвост и впутывается во внутренний конфликт… Но в результате больше всего страдает Билли, так как весь прогресс, достигнутый благодаря лечению, идет псу под хвост. Единственный способ избежать подобного развития событий — следовать плану, предложенному вами, Шейла. Но вы ведь понимаете, что к вашим обязанностям терапевта добавятся еще кое-какие. Вам, ко всему прочему, придется стать тем человеком, который будет взаимодействовать с судом.

Шейла Портер приступила к работе, взяв на себя новую обязанность. Теперь всякий раз, когда Билли необходимо было покинуть пределы штата, она лично должна была поставить в известность суд.

Новый план, согласно которому лечением Билли занимался только один человек, быстро принес свои плоды. Состояние Миллигана поразительным образом начало улучшаться.

В течение следующих шести месяцев Билли работал в Департаменте психического здоровья Огайо оператором ЭВМ. Шейла Портер, наконец, нашла ему квартиру. Билли нравилась эта работа. По вечерам и выходным, он отдыхал и занимался рисованием.

20 января 1989 года Гэри Швейкарт позвонил Билли и сообщил, что Верховный суд Огайо единогласно постановил, что его конституционные права были действительно нарушены четыре года назад, когда помощник шерифа Аллен тайно записал их телефонный разговор, когда он находился в тюрьме за инцидент с сараем.

— По крайней мере, Шумейкер не сможет использовать эту инсценировку перестрелки, чтобы отправить меня в тюрьму, — обрадовался Билли, узнав эту радостную новость. — Вы уже второй раз спасаете мою шкуру, мистер Швейкарт.

— Это было бы так, если бы ты был обычным гражданином, — ответил Гэри. — Но в нашем случае получается, что суд одно дарит, а другое забирает. Да, они признали нарушение твоих конституционных прав и заявили, что практика записи разговора между адвокатом и клиентом придается «всеобщему осуждению». Но при этом, они поддерживают выдвинутые против тебя обвинения. Суд отправляет твое дело в Афины, где новый судья определит, была ли запись сделана специально для того, чтобы получить конфиденциальную информацию, и позволила ли она обвинению что-либо узнать о нашей стратегии защиты во время судебного процесса.

— Тогда служба УДО снова отправит меня в тюрьму, — расстроился Миллиган.

— Билли, я обещаю, что ты не сядешь в тюрьму, — Гэри попытался подбодрить его, чтобы тот не опускал руки раньше времени.

— Не давай обещаний, которые ты не сможешь сдержать, Гэри. Я очень уважаю тебя и благодарен за все, но не стоит давать такие обещания — отвечал Миллиган — У меня всегда было чувство, будто кто-то всерьез взялся погубить меня. Кто-то намного сильнее и меня, и тебя.

Гэри не стал комментировать последние слова Билли и просто задал ему вопрос:

— Я когда-нибудь бросал тебя, Билли?

— Нет, но…

— Вот и отлично. Тогда постарайся успокоиться и прислушаться к моим словам. Не паникуй из-за этой истории. И самое важное — что бы ты ни натворил, ни в коем случае не сбегай. Иначе ты подставишь и себя, и меня.