Воины Новороссии. Подвиги народных героев

Склонив голову, стоял директор корпуса в форме полковника-летчика. Невдалеке его заместитель Коротина с гвоздиками. Александр Голомедов держался в гуще бывших кадетов.

Батюшка:

— …Трагичен конец… Он — отец… Он — сын… В мир иной… Никто не без греха… Он искупил их перед Богом… Он не для этого жизнь отдал, чтобы мы проживали бесследно… Нас не понимают, когда мы берем в плен и нет от нас злобы… Наша задача молиться о покое… О его семье… Аминь…

Прощались.

Старший лейтенант Иванников

Люди подходили по одному к гробу и всматривались в окошечко, где видели доброе, чуть повернутое в сторону, славянское лицо молодого офицера в кителе с золотистыми погонами…

Он закрыл глаза.

Он словно отдыхал…

Отдыхал после тяжелого ратного труда…

Он как бы заслужил отдых…

И отдых пришел…

Вечный…

И самый непонятный для таких молодых.

Ненужный…

Кто-то протирал стеклышко рукой, кто-то прикасался к нему губами, кто-то смотрел, старясь запомнить…

Прощай!

Кто-то подносил ребенка…

Может, Максима?..

Кто-то глянув в стеклышко, быстро отходил…

Вот гроб вынесли. Теперь на руках курсантов он плыл по дорожке.

В стороне его ждали курсанты с повязками на рукавах и с автоматами.

Здесь покоится Максим

Вот гроб поднесли к ним и опустили на табуреты.

На него положили флаг.

Поверх легла фуражка…

Кто-то из бывших кадетов прошел и приложил рядом белые с черным кантом и вензелем погоны.

Пронеслось:

— Наши корпусные…

— Вензель великого князя Михаила Павловича…

Чье имя носит кадетский корпус.

Слово взял военком и коротко, по-военному, отметил заслуги старшего лейтенанта Иванникова и закончил:

— …награжден орденом Мужества посмертно…

Подумалось: разве только одним.

За военкомом говорил старший сержант. Он приехал из воинской части Максима. Он отметил особую стать, если так можно выразиться, его однополчанина Иванникова.

Кто-то и подумал: а что сержант приехал, мог и командир полка…

Но кто-то заметил:

— Вся часть на операции…

Военком:

— Слово учительнице…

Вышла Коротина и вспомнила, как учила светлого, жизнерадостного мальчика и как теперь тяжело переносить утрату.

Военком:

— Кто еще хочет сказать?

Многие хотели, но личные, столь тяжелые чувства не позволяли сделать и шага.

Военком снова:

— Кто желает?..

Родные, друзья, кадеты, которые учились с Максимом, стояли недвижимы.

Видя, что военком сейчас закроет митинг, у меня вырвалось:

— Голомедов!

Он должен был сказать прощальное слово, отец своим и этому кадету.

Но вместо того чтобы выйти перед людьми, Голомедов, наоборот, ушел за их спины.

«Да что ж за такое…»

Я не мог позволить, чтобы с такими словами ушел от нас Максим…

И вышел…

Читал стихи Исаева о памяти.

И закончил:

— Максим для меня Герой! Он флаг кадетского движения!

Теперь прощались…

Кто не простился в храме, а кто и подходил по второму разу.

Вот навзрыд заплакала бабушка Саши Крынина… Вот его жена Марья застыла над окошечком… Вот жена Максима Лиза — ее подвели… Вот друзья-кадеты… Вот родные… Вот, вот…

Знамя свернули и передали родным.

Максима в последний раз подняли над землей и несли десять метров, а за этими метрами ощущались сотни километров пройденных им полевых дорог и тысячи, которые должна пройти память о нем…

Вот гроб с телом ушел в нишу могилы.

Раздались выстрелы…

Оркестр заиграл гимн…

И звуки музыкальных инструментов боролись с наплывом чувств…

Появился холмик…

Его устлали цветы…

Сверху легли и оградили от невзгод венки…

Долго не расходились…

Да и как уходить от того, с кем учился, с кем служил, с кем жил, с кем детей растил…

Как?

Но и как оставаться здесь на ветру, на погосте?..

Уезжали с именем Максима Иванникова на устах…

Кто на поминки в столовую, кто сразу направляясь по делам, которые не доделал в своей жизни кадет Михайловского кадетского корпуса.

И знал, что у каждого из присутствующих в сердце затеплился уголок Максима Иванникова.

Голомедов на меня не обиделся. У него на самом деле зашкаливали чувства, и он задержался в Воронеже поминать своего выпускника.

Вечером пошел дождь, и лило, лило, пока не перекрыло улицы. Туман не отпускал город еще несколько дней. И по-прежнему слезились окна в домах…

Слезились…

4. Рассказ Лизы

Я долго не решался позвонить Лизе и поговорить, но вот 18 апреля 2023 года наш разговор состоялся.

Она рассказала:

— Мы познакомились с Максимом в 2014 году. 20 апреля. Мы встретились на Красной площади, и как раз с Максимом Саша Крынин. Максим пришел с Сашей. Вот и познакомились, общались. Он тогда, кажется, в училище был на втором курсе.

Максим и Лиза

— Как ему Москва, ведь Воронеж не сравнить… — спросил я.

— Город суеты, он не любил Москву… Встречались. Когда они оканчивали училище, думали, куда бы вместе поехать служить. Искали место. Увидели, можно вдвоем в Брянскую область, и поехали в Клинцы. Вообще у Максима всегда мысли были куда подальше: он хотел на остров Итуруп. Документы были готовы на перевод, но началась война на Украине.

— А как шла служба?