Воины Новороссии. Подвиги народных героев

— Жорик отслужил два года, пришел домой. Это 2012 год. Дома месяца два побыл, документы снова собрал и поехал в Кубинку. И там он сержант. Контрактник. В кубрике они жили. В то время можно было сержанту быть командиром отделения. В отделении девять или десять человек. И командиром у него был лейтенант. И много интересного рассказывал, как служба проходила. Потом этот лейтенант, это было года два назад, уже комбат. Полковник. И вот представляете, сколько бы они ни служили, у них сохранились очень добрые отношения. И когда у Жорки были трудные времена, когда денег у него не было, он занимал у одних, у других, вот он помогал. И Жорка рассказывал: «Появились у меня деньги. А тот в Москве учится. Звоню ему: “Давайте деньги отдам”. — “Где встретимся?” — “Мам, я подошел, он мне руку пожал, обнял…”» Вот как.

— Отношения у вэдэвэшников!

— Да-да… Вот когда он служил первый контракт с 2009 по 2012 год, он был на параде Победы в Москве, еще на параде в Киеве…

— Вот получается, на срочке получил уроки и в конце концов попал в нормальную воинскую часть. И там еще служил по контракту…

Мама:

— Действительно, тут в Кубинке и физическая подготовка на первом месте. Он мне говорит: «Мам, я в школе столько не писал, сколько я сейчас пишу. Сколько надо знать». Разведрота специального назначения… Уколы надо уметь делать. И оружие знал от и до. Потом же, когда в 2012 контракт закончился, он в Воронеже работал на заводах, во время перерыва ему ребята: «Жор, расскажи». И он давай рассказывать, какое оружие как устроено. Он умел рассказывать, его любили слушать. Рассказывал с чувством юмора, и смеялись, за животы хватались.

— А к вере как пришел?

— Бабушка — моя свекровь, она верующая. Она в церковь ходила, Жорика с собой брала.

— Мне Лена (сестра Жоры) говорила, как даже причащала…

Георгий с бабушками и родителями

Наталья Георгиевна:

— Да, она их причащала. Яйца ходили святили. Пасха у нас всегда была, как положено. Куличи. Куличи в пятницу испечем. Как сейчас: ой, мы уже в субботу съедим. Нет. У нас все до воскресенья, пока не встанем, не разговеемся, никто трогать пасху не может. У нас все было строго. Праздник был праздником.

— На крестные ходы ходил…

— Я вот не знаю, почему так получилось. Но к вере тоже по-разному можно прийти. Но вот он… Я вот не пойму, почему так? Вроде мы купили ему квартиру в Воронеже в Шилово. Живи. Молодой, красивый парень. Нет, что-то…. Я не пойму. Раз так, то так должно быть. Вот он к девочкам: девочка обязательно должна… Не дай бог, что она будет курить. Он с ней даже разговаривать не будет. Чтоб была некрашеная, без маникюра, а настоящая русская девочка. И вот уже потом работал и: «Мам, ты знаешь, познакомишься с девушкой, а первый ее вопрос: “Где живешь и кем работаешь?”» Но ему это тоже не нравилось. И вот как-то… Но, конечно, у него были в Давыдовке, и все. Жили они вместе, но он: «Ну, никак не могу. И хорошая, но душа не лежит к ней…» И всё! Хоть он и на Валааме был, раза три, наверно. Потом в Александро-Свирском монастыре раз или два. Это рядом с Петербургом. Близко, километров сто. Туда, в Карелии монастырь, чуть ли не в тайге, там и приходу мало, и народу мало.

— Трудником…

— Как к Богу пришел, просил называть его не Жорик, а Георгий. И мне трудно было первое время так называть его…

Привыкла.

6. Снова служить. В Гостомеле

— С гражданки он вернулся в армию. А почему?

Мама:

— Почему вернулся? Ну тут знаете, в армии и на гражданке — это разные вещи. Тем более он поступал на такие предприятия бюджетные. Вот один момент рассказывал: «Приду, работа, все есть. Но дают ее старикам, которые уже пенсионеры, а ты — молодой. Что тебе, у тебя детей нет, сиди и жди, пока работу дадут. А работа сдельная. Кто-то напортачит, а мне несут переделывать». У него получалось делать детали — гнуть железо. Он говорит: «Несут мне переделывать». Он такой человек, не терпел унижения. Говорит: Вот сижу, идет мастер: «Иди, туалетную бумагу повесь в туалет». Он: что это за такое. И: «Не пойду. Уборщица сидит вяжет, а я бумагу пойду вешать…» Ну как-то так.

— И как же он собрался?

— Ему весной в 20 году позвонили прямо на Валаам из Тамбова: «Не хотите у нас послужить?» Он сначала отказался. Вроде нет, а потом начал думать-думать и принял решение. Тут с медкомиссией что-то не получалось, но потом наладилось. Прошел медкомиссию, и служить в Тамбов. Как помню, 21 года 2 августа он поехал в Тамбов тоже служить. Ну мы созванивались. Я: «Че?» — «Оформляю документы». А потом: «Все, я не буду служить в Тамбове, поеду в Кубинку». — «Почему?» Ну он говорит: «Посмотрел, как там ребята относятся к службе». Они, как же он сказал: «Они не служат, а как на работу ходят. Все поженились, никому ничего не надо. Придут, штанги потягают, и все. А в Кубинке все по-другому». Вот.

— И он собрался в Кубинку?