Войны новых технологий

Если раньше приметой обществ далекого прошлого были войны, то теперь на смену им пришли медиавойны, которые ведутся с еще большей интенсивностью. В ней всегда будут свои победители и свои побежденные.

Будущее может быть желаемым и не желаемым. Во втором случае все начинают прилагать усилия, чтобы не попасть в такую воронку, которая будет вести их в никуда. Поэтому в мире есть и практики, задача которых – строить будущее. Первый из них Эндрю Маршалл, которому сейчас уже 93 года и он только решил уйти на пенсию (см. его биографию [4]). Журнал Economist назвал его тихим американцем [5]. Китайцы говорят, что они переводят каждое его слово. Правда, они и должны это делать, поскольку, как говорилось выше, Маршалл был тем, кто переориентировал Пентагон на нового врага – Китай.

Сейчас о нем выпустили книгу «Последний воин. Эндрю Маршалл и формирование современной американской военной стратегии» [6]. Это авторы, Крепиневич и Уоттс, которые сами пишут работы на стратегические темы [7]. В предисловии они говорят, что Маршалл никогда не был воином в военном смысле этого слова.

Маршалл работал в РЕНД, а потом многие десятилетия в Пентагоне, где создал офис стратегических оценок. Э. Коен из Университета Гопкинса сказал о нем [8]: «Он по-настоящему создал огромный объем американской интеллектуальной инфраструктуры стратегического мышления, охватив почти два поколения». А почему он так долго работал, три эксперта ответили одно и то же – из-за своего «интеллектуального любопытства».

В книге слова об «интеллектуальном любопытстве» приводятся в контексте того, что Маршаллу не хватало книг в отцовской библиотеке [6]. Он читал Достоевского и Толстого, книги Лиделл Гарта о стратегии, Тойнби по истории. Кстати, он подчеркивал, что книги Тойнби впервые позволили ему взглянуть на движение истории.

В рецензии Wall Street Journal подчеркивается, что офис Маршалла в Пентагоне был создан в 1973 году в результате недовольства работой ЦРУ [9]. Маршалла тогда удивило, что аналитики ЦРУ были враждебно настроены по отношению к президенту (кстати, рецензию эту написал Д. Фейт, бывший замминистра обороны, отвечавший за планирование в 2001–2005 г. (см. о нем [10]). Так что к его словам есть смысл прислушаться).

Маршалл также считал, что американские представления об СССР были сильно упрощенными. Он назвал это «моделью советского правительства как одного объединенного актора». Интересно, что сегодняшние воспоминания, например, И. Кона раскрывают то, что люди, работавшие в ЦК, все прекрасно понимали, только система в целом не давала производить изменения, например, он пишет [11]: «Для того, чтобы появился Горбачев, нужны были целые поколения аппаратных работников, которые что-то делали, меняли слова и так далее. Огромную роль в подготовке перестройки сыграли Юрий (Георгий Александрович) Арбатов и Н. Н. Иноземцев. Имея дело напрямую с членами Политбюро и генсеком, они приучили их к тому, чтобы получать записки с неприятными цифрами. Вся информация, которая шла наверх по разным каналам, фильтровалась на каждом этапе. Начальство привыкло получать то, что оно хотело слышать, хотя внизу все знали, что это вранье».

Самих текстов Маршалла не так много (например, на РЕНД есть такой о стратегическом анализе [12]). О Маршалле всегда говорили, когда он проводил разные семинары, что он больше любил слушать, чем говорить (см. также некоторые другие рецензии на книгу [13–14]).

Правда, Маршалла любили не все [15]. Авторов книги о нем упрекают в том, что их Центр стратегических и бюджетных оценок получает ежегодно из офиса Маршалла 3 млн долларов, что составляет 40 % его бюджета. Авторов упрекают в том, что они не обсуждают его стратегических ошибок, его личной дружбы с Д. Элльсбергом. Другие подчеркивают, что с семидесятых годов он не породил никаких новых идей [16]. Но позитивных откликов гораздо больше. Его роль в военном анализе даже сравнивают с ролью Л. Штрауса в создании философии американского неоконсерватизма [17].