Воительница и Сфинкс

И вот, вернувшись домой, Менелай обнаружил, что Елена Прекрасная, его безраздельная собственность, исчезла, бежала с Парисом в Трою, а сокровища царя исчезли вместе с ней. Оскорбленный муж созывает героев со всей Греции, собирает армию и осаждает неприступный город. Свершается битва за битвой, гибнут сотни прославленных воинов, но ни одна из сторон не может добиться успеха. На десятый год войны греки снимают осаду и уходят, оставляя у стен огромного деревянного коня. Ход конем предложил много хитростный царь Одиссей, а его выдумки всегда достигали цели. Троянцы решают, что это подарок могучих богов, и вносят статую в город. Они пышно празднуют победу, а когда засыпают после обильных возлияний, из чрева коня выбираются воины, открывают ворота и убивают всех оставшихся в живых. В ту ночь Троя пала… Великим пожаром закончилась история могущественного города.

Воцарилось молчание; долгое, ледяное молчание. Сфинкс и Гомер обменялись прямыми взглядами; лицо чудовища оставалось непроницаемым.

— Что ж, твоя легенда впечатляет, но я не вижу в ней ни одного правдивого слова. Загадка не засчитывается, — прорычал лев.

— Прости, господин, — неожиданно подал голос начальник стражи, скучавший поодаль, — но певец говорит правду. Я был в Трое и видел коня своими глазами, — Сфинкс обратил на служаку горящий взгляд, тот отшатнулся. — Клянусь Аресом, не вру! Легенда так же верна, как то, что меня зовут Пилас. Внутри коня я не был: не выношу закрытого пространства, но я ждал у ворот и ворвался в город, как только они распахнулись! Я убил немало троянцев и хотел отыскать Елену, да только мне не посчастливилось. Вернувшись с войны, царь разогнал армию: выместил на нас хандру, ведь резня оказалась бесплодной, он так и не нашел свою царицу ине вернул сокровища. Вот как Менелай обращается со своими солдатами, не то, что некоторые, — он бросил на Сфинкса льстивый взгляд. — Мы раздобыли четыре овцы и козла, а Манниус сообщил, что у них с подопечным найдется лишний олень. Сегодня можно попировать, хватит на всех!

— Вы играли нечестно! — взревел Сфинкс, обращаясь к певцам. Далеко на холме, услышав страшный рык, Аталанта поторопила девочек, Зена взяла в руки чакру. Со своего места Сфинкс разглядел перепуганных детей, Иксоса и убитых стражей: — Я долечу туда в мгновение ока! У них нет шансов!

— Ты не полетишь, — мягко возразил Гомер. Сфинкс даже растерялся от неожиданности:

— Как это не полечу?

— Разумеется, не полетишь: ты дал священную клятву, и ты высоко ценишь свое слово, — певец шагнул вперед и осторожно вытянул руку. Сфинкс в изумлении воззрился на него, а Гомер коснулся шелковистого меха на огромной лапе и зашептал: — О, неужели мех может быть так мягок! Какая красота, какой ум, какая честь… Ты не нарушишь данного слова. Ради чего — шести перепуганных девчонок?

— Ты проиграл случайно, — утешила Сфинкса девушка. — Твои загадки были великолепны! Теперь у тебя есть два поэта, которые будут воспевать талант и величие Сфинкса. Не могу смириться, что Эдип назвал тебя злобным, отвратительным чудовищем с одной-единственной загадкой в голове. Этот сплетник пустил слух, что ты бросился со скалы, едва услышал правильный ответ.

— Что он обо мне сказал? — переспросил Сфинкс, гневно распахнув сверкающие зеленые глаза.

— Все, что мы уже изложили, — ответил Гомер, полаживая густой мех. — Но мы с Габриэль уличим его во лжи.

— Два поэта против заурядного искателя приключений, — подчеркнула расстановку сил Габриэль. Эдип ради красного словца не пожалеет родного отца. Он пустозвон! А мы напишем бессмертные песни, и мир узнает о благородстве великого Сфинкса. Пусть девочки отправляются домой и тоже расскажут, как щедр и проницателен огромный лев с орлиными крыльями.

Ответом им стало молчание. Шесть юных бегуний в сопровождении трех надежных спутников почти скрылись из виду. Сфинкс опустил голову и коснулся губами рук Гомера:

— Хорошо. Идите с миром.

Певец почтительно склонился и поцеловал лапу чудовища, потом взял Габриэль за руку и повел прочь.

— Покажем, что мы ему доверяем, — сказал он на ухо девушке. Поэты слышали, как сзади поднялся и расправил мощные крылья легендарный Сфинкс. Сердце у Гомера сжалось от предчувствия немедленной гибели. И тогда раздался рокочущий голос:

— Пилас, ты что-то говорил об олене? Я не в настроении есть людей.

— Милости просим к столу, олень ваш, — галантно произнес Пилас.

Эпилог

Давно за полдень. Соленый бриз дует с моря и поднимает над Афинами облако пыли. На площади перед Академией на краю фонтана примостилась Габриэль: она ждет, нетерпеливый взгляд устремлен на ворота. Наконец Гомер появился, подошел тихо, сел рядом, молчаливый и грустный. Габриэль, как всегда, заговорила первой:

— О, я вижу новый хитон!

Поэт улыбнулся в ответ:

— Как хорошо переодеться! Знаешь, я хотел сказать… Я завидую тебе, Габриэль, и никогда не перестану. Ты живешь среди легенд, а я только сочиняю их. Бедный Гомер не годится для подвигов, он способен лишь воспевать чужие деяния.