Воительница Лихоземья

К тому времени, как ребята возвращаются в хижину, я успеваю переодеться и заплести волосы, чтобы не падали на лицо. Я распахиваю люк в полу и недоуменно взираю сверху вниз на очень вымокших парней. Думаю, Айрик столкнул Сорена в воду за компанию.

– Стойте на месте! – кричу я, как только кузнец хватается за нижнюю ветку.

– С какой стати? – спрашивает он.

Именно об этом я размышляла по пути сюда. Нужно было отвлечься, чтобы не думать о Торрине.

– Если мы твердо намереваемся выполнить свои маттугры… – начинаю я, однако Сорен перебивает:

– Когда это мы решили?

– Недавно. Ты пропустил эту часть беседы. Но если мы действительно планируем это сделать, то должны доверять друг другу. Сейчас же ты, Айрик, не доверяешь Сорену. Ну или до сих пор на него сердишься.

Долговязый скептически на меня смотрит:

– Конечно, я до сих пор на него сержусь! Именно из-за него меня изгнали!

– Нет, – не соглашаюсь я, – ты сам стал причиной ссылки. Тебе следовало больше довериться Ароэ и проходить испытание по выбранной специальности.

Айрик бросает на меня убийственный взгляд.

– Как ты доверилась своему другу?

А вот это уже удар ниже пояса! Я рассказала свою тайну, а парень использует ее против меня же.

Я с грохотом захлопываю дверь и усаживаюсь сверху.

– Ты что задумала? – интересуется Сорен.

– Ни один из вас не войдет внутрь, пока не обсудите ваши разногласия! – кричу я им.

– Да ты издеваешься! – возмущается Айрик.

Но я говорила совершенно серьезно. С утра к кузнецу требовался более мягкий подход, чтобы преодолеть свои страхи. Но в этом случае ему нужно признать очевидное. И меня не волнует, если его это разозлит.

Я чувствую давление на дверь снаружи, словно кто-то изо всех сил налегает с той стороны. Айрик, скорее всего. Но у него невыгодная позиция: открыть люк явно не выйдет.

– Черт побери, Расмира! Быстро уйди оттуда!

– Нет!

– Убирайся, или клянусь твоей богиней, что не стану мастерить для тебя доспехи!

– Ты просто идиот, Айрик! Я о тебе же забочусь. Ты хочешь вернуться домой. Как и все мы. Однако мы не достигнем желаемого, пока ты продолжаешь винить Сорена во всех бедах.

– И ты ждешь, что я прощу его лишь потому, что ты не пускаешь нас в собственный дом?

– Нет, я жду, чтобы вы поговорили. Остальное – ваше дело. Но не позволяй обидам встать на пути нашего возвращения в родные деревни.

Кузнец в ответ только недовольно рычит, но в дверь больше не ломится. В конце концов я слышу, как он спускается вниз по дереву.

– Сорен, заставь ее нас впустить! – вопит он.

– И как я должен это сделать?

– Блесни своей чемпионской улыбкой или похлопай ресницами, сделай хоть что-нибудь!

– Во-первых, она оттуда не увидит, как я хлопаю ресницами, а во-вторых…

– Это ты во всем виноват! Притащил сюда девчонку, которая присвоила наш дом!

Они слышат, как я передвигаю вещи у них над головой, и ненадолго замолкают.

– Она что… – ужасается Сорен.

– Ага, перетаскивает матрасы и складывает поверх двери. Ты не сможешь нас держать здесь всю ночь, Расмира!

– Все зависит только от вас самих, – отвечаю я. Взбиваю подушку и укладываюсь поудобнее.

– Что будем делать? – спрашивает Айрик. – Выбьем окно или дождемся, пока она высунется наружу сама? В доме не так много провизии. И потом, рано или поздно ей понадобится навестить туалет.

Какое-то время оба молчат.

– Неужели сама идея поговорить со мной настолько тебе неприятна, что ты предпочитаешь устроить осаду нашего же убежища? – наконец угрюмо интересуется Сорен.

– Знаешь что? Хорошо. Отлично! Сорен, я тебя прощаю! Вот. Довольна, Расмира? Я его простил. Теперь впусти нас.

Я даже не удостаиваю ответом эту жалкую попытку.

– Неужели этого недостаточно? – требовательно кричит Айрик. – Но я не могу перестать обижаться по щелчку пальцев, так просто не бывает!

Не представляю, почему долговязому кажется, что он сможет меня переубедить после всего, что я сделала, но он не оставляет попыток.

– Я рассказал тебе о его поступке! Это он заставил меня выбрать путь воина! Заставил поверить, что лишь после этого я смогу быть с Ароэ. Пообещал помогать при прохождении обряда инициации. И не сдержал обещания! Как я могу такое забыть?

Я представляю, как Сорен вздрагивает после каждого обвинения. После непродолжительной тишины он тихо произносит:

– Айрик, мне очень жаль. Я не могу изменить прошлое. Сделанного не воротишь. Я был так уверен в своих силах. Даже слишком, и это привело нас обоих сюда. Я очень старался загладить вину. Даже намеренно провалил собственную инициацию, лишь бы не оставлять тебя в Лихоземье одного. Ты мне как брат, и с этих пор я клянусь всегда прикрывать тебе спину.

– И как прикажешь мне верить этой клятве? И почему я вообще должен тебе доверять?

– Потому что я уже не тот, что раньше. Потому что все проведенное здесь время я посвятил заботе о твоем благополучии. Конечно, не считая пожизненного долга перед Расмирой. Но теперь она – наш друг и хочет нам помочь. И это все меняет. Мы сможем вернуться домой. Неужели целого года покаяния тебе недостаточно? Что еще я должен сделать?

Снова тишина, и я затаиваю дыхание, чтобы не пропустить ответ.