Войти в ту же реку

Услышав сообщение, народ в хаотичном движении сдвинулся с места. Высокий, стройный, плечистый молодой человек со светло-русым ежиком густых волос на голове, лавируя в толпе, приблизился к проводнице седьмого вагона. Жизнерадостно улыбаясь в сгустившихся вечерних сумерках, протянул коричневую картонку билета.

– Кажется, к вам.

Крупная, грудастая молодица с заплетенной косой, одетая в железнодорожную форму, подставив квиток проездного под вагонный фонарь, кивнула головой, не выдав ответной улыбки.

– К нам. К нам. Проходите. Восьмое купе, верхняя полка.

Михаил успел устроиться, перезнакомиться с попутчиками, семейной парой и командированным товарищем чиновного вида, когда поезд тронулся и в самих купе зажегся яркий свет в потолочных плафонах. Ну что ж, спланированный вояж начался.

Глава двенадцатая. Гамбургский счет

Соскочив с центральной магистрали, «Волга», встав на более узкую дорогу, одно за другим проскочила два села, ощущая подвеской все прелести периферии. Таксист, что в профиль, что в фас, чистый, без каких-либо примесей грек, на секунду отведя взгляд от дороги, скривил толстые губы в усмешке, подбодрил пассажира:

– Ничего. Вполне нормальная дорога. Вот дальше по серпантину пойдем, так там в одном месте, если вниз глянуть, можно автобус разглядеть. Уж лет пятнадцать, как он там лежит, ржавеет. Людей достали, а его даже трогать не захотели. Металлолом.

Промолчал. Вступать в пустопорожний разговор совсем не хотелось. Свои мысли обуревали, заставляя думать совсем не о красотах юга и яркой, насыщенной, даже давящей зелени и красках местного пейзажа. Ничего хорошего вызов ему не сулил. Когда простого боярина, пусть и не самого захудалого рода, вызывают к главе патриархов, это о чем-то говорит. Чувство вины не отпускает. Два месяца весь как на иголках. И было от чего. Понимал, что его лепта в провале дела немалая. Ведь сам упрашивал, доказывал, объяснял необходимость использования нового перевертыша именно в таком, а не в ином качестве. Результат был. Он вычистил скверну из рядов разведки государства, а кого не успел «задвинуть в архив», все равно взяты «на карандаш». От своей участи никуда не денутся, в каком направлении «копать», доподлинно известно. Только ведь со смертью перевертыша в небытие ушел еще один род… За такое спрос особый. Не удивился, если бы за ним пришли и, ничего не объяснив, словно «черную метку» вручая, объявили: «Решением Совета патриархов вам надлежит занять подобающее деяниям место». Стандартная фраза приговора. А после этого раскаленное тавро на правую лопатку ткнут, и поминай как звали. Изгой! Словно и не было никогда одного из бояр рода Аксы. Исчез. Ему ли не знать, что с тех пор, как он снова переродился, троих бояр, не сумевших вписаться в реальность новой жизни, решивших без ведома «основных» изменить ход событий, по приговору увели в небытие. Сам процесс исхода ему доподлинно неизвестен, но от этого не становится спокойнее на душе. В назидание остальным о прошедшей «казни» довели по всем родам. Правильно. Чтоб другим неповадно было. О-хо-хо! А ведь и его есть за что подвергнуть такой процедуре. При этом гибель Каретникова в расчет вообще можно не брать. Есть! Зарвались они в своей оппозиции старцам, выделиться захотели, стать на ступень выше других в веками сложившейся иерархии. Он только после «встряски» с Михаилом осознал, что давно под колпаком службы безопасности «Белоярового воинства» находится.

Машина, прибавив оборотов двигателя, взобралась на перевал и по узкому серпантину, с обеих сторон поросшему густыми зарослями реликтовых деревьев, виляя из стороны в сторону, пошла на спуск в долину. Места красивейшие, окруженные величественными горами. Потомки рода волховов Загроса осели в этих местах, наверное, пару сотен лет уже как. Отсюда и руководили, казалось, растворившись в местной среде, став своими для населения долины. Черное море с двух сторон окружают горы, образуя небольшой полуостров. Климат идентичный Средиземноморью. Склоны гор покрыты можжевеловыми зарослями, создающими в воздухе особый хвойный аромат. Горные исполины защищают бухту от сильных ветров. Это не мегаполис, с его людскими проблемами, дрязгами и испорченным парами бензина воздухом.

Горный серпантин, окруженный с обеих сторон лесными склонами и виноградниками, заставил вновь вскочить на взгорье, пахнув с побережья свежим ветром в открытые окна машины. Через прозрачность лобового стекла открылся кусочек панорамы лазоревой глади и окрестностей населенного пункта. Через пять минут въехали в поселок.

– К кому едем? – спросил водитель.

Аксенов хмыкнул.

– А вы здесь всех знаете?

– Многих.

– Нужно к усадьбе главного агронома подъехать.