Вокруг пальца – 2. Пальцем в небо

Я закашлялась. И он хотел удивить меня видом на Гудзон? Квартирой в небоскрёбе?! А-а-а…

Скорая остановилась перед полукруглым крыльцом, над которым балкончик подпирали тонкие колонны. Краем глаза в окно я увидела фонтан, бьющий прямо из стены, точнее из пасти льва, в бассейн с каменной кладкой. Глянула в противоположное окно – с левой стороны был точно такой же… Мой муж открыл боковую дверь и вышел из фургона на улицу. Обернулся ко мне. За его спиной показались двухметровые резные деревянные двери с витражами…

– Ты хочешь сказать, что мы тут будем жить? – уточнила я, не веря своим глазам.

– Да, – кивнул Джек. – Ребята из сопровождения останутся. Через час будет укрепление. Они не успели сразу, сказали – срочный заказ, только едут. Но полиция уже предупреждена, патрулирует.

– А джин у тебя тоже на побегушках? – спросила я, глупо хихикнув.

– Какой джин? – моргнул Джек. – У меня нет такого охранника.

– Забей, – махнула я рукой и, взглянув на резную вязь балкончика над крыльцом, с громким выдохом попросила: – Только ты показывай мне свой дом медленно-медленно, ладно? Чтобы не случилось, как в сказке «Восхищенья не снесла, и к обедне умерла»

– Я тебе умру! Ты что?! – вскинулся Джек.

– Сказка, снова сказка. Пушкина. Я точно займусь твоим мультиково-сказочным образованием. Чем вообще ты в детстве занимался? – я шлёпнула его пальчиком по носу.

– Дрался.

Я хихикнула.

– Тебе тут понравится, малышка, – с надеждой сказал Джек, осторожно взял меня на руки с каталки и потянулся к моим губам.

Восторженно-гортанный женский вскрик не позволил нам поцеловаться ни по-французски, ни по-пуэрторикански.

– Джакобо! Деточка…

Двухметровая деточка размером с медведя обернулась вместе со мной на руках. Я увидела полноватую латиноамериканку среднего роста с крупным, выделяющимся носом на добром, простом лице, обрамлённом тёмными волосами, убранными назад. В цветастом балахоне и шлёпанцах, больше похожая на служанку, чем на хозяйку дворца, женщина бежала к нам с распростёртыми объятиями, сияя самой радужной на свете улыбкой.

– Джакобо, ты приехал!

– Мама, – выдохнул Джек и засиял в ответ.

* * *

Женщина увидела мою шишку, современный пластиковый ортез, заменивший гипс на ноге, и тотчас всплеснула руками:

– О, девочка…

– Мама, знакомься, это моя жена, Сандра. Она спасла мне жизнь.

В тёплых карих глазах женщины заблестела слеза, она прикрыла рот рукой и покачала головой. Потом опомнилась и подошла к нам совсем близко. Её ладони коснулись моих щёк, горячие губы поцеловали в лоб, словно печать на таможне поставили: «Принята».

– Спасибо тебе, доченька! – погладила она тыльной стороной ладони по моей щеке. – Такая крохотная, ребёночек совсем…

– Это вам спасибо! Я… – я расчувствовалась от мгновенного тепла, которым одарила меня незнакомая женщина. – Я так рада наконец познакомиться с вами… миссис Рендальез!

– Мама, – подсказал Джек с улыбкой, – только мама. Моя и твоя, Сандра. Поэтому «мама» и на «ты».

Я растерялась – разве может быть у меня другая мама, кроме той, что уже есть? Взглянула на мужа, потом на его маму. В глазах женщины напротив столько любви светилось к моему замечательному корсару, что даже на меня хватало.

И она не возразила ничем на утверждение Джека, просто ждала, что скажу я. А что я могла сказать? Что я люблю её сына больше жизни? Она, кажется, тоже. И эта любовь уже делала нас близкими-близкими, пусть и незнакомыми друг другу совсем. Но ведь впереди жизнь, и мы узнаем друг друга, а главное – уже есть. Потому я улыбнулась, тронутая до глубины души сердечностью, отсутствием ревности и задних мыслей. В сердце моём стало горячо и трепетно, и я сказала:

– Мама… Можно я буду так вас называть?

– Можно, деточка, – ласково ответила моя новая свекровь. – И на «ты» можно. Даже нужно. Добро пожаловать домой, Анхелита! Насколько ты любишь моего сына, настолько я люблю тебя!

– Я очень-очень его люблю! – ответила я, подняв глаза к мужу.

Благодарный и растроганный, Джек коснулся губами моей макушки. Миссис Рендальез погладила по руке сына и не смогла сдержать слёз:

– Да, сыночек, ты прав. Это не Моника! Это наша девочка!

– Я говорил! Говорил! – засиял Джек. – А бабушка где?

– На кухне, стряпает. Ведь дорогих гостей ждём! Ну, что же мы на пороге, заноси жену в дом. – Посмотрела снова на мою ногу в турбокасте[40] и, зацокав языком, покачала головой. – Как же так! Сильно болит, доченька?

– Нет, – соврала я, не веря, что мне, наконец, повезло.

Как же я боялась ревности и придирчивых взглядов, недоверия и попыток выискать в моих чувствах подвох. Нет, ничего этого в миссис Рендальез не было. Счастье! Разве могла жутко ноющая лодыжка помешать ему?!

* * *