Вокруг пальца

— С турками? — усмехнулся Джек. — А они спустя почти триста лет снова здесь.

— Ну, подумаешь, с турками? У нас тут у половины, наверное, турецкие корни. Казаки нападали на турецкие крепости и похищали девушек. Вот мой пра-пра-прадедушка так украл пра-пра-прабабушку из турецкого гарема. Правда, никто не знает, какой она была национальности.

— То есть у тебя в роду были разбойники и турки? — хмыкнул Джек.

— И вовсе не разбойники! — запротестовала я. — Казаки — это свободолюбивые люди, некоторые из беглых крепостных, некоторые из местных. Тут вообще место такое, в древности называлось Дикое поле, жители которого не подчинялись никаким царям и завоевателям. Даже тысячи лет назад! У нас есть и сейчас Атаман и Войско Донское, казачество. Но теперь это, скорее, ближе к национально-патриотическому движению.

— А вес во власти это казачество даёт?

— Кажется, да. Но это не политическая партия. Праздники всякие устраивают, народный контроль, и я толком не знаю, чем ещё занимаются.

— Тогда надо с ними поближе познакомиться, — пробормотал Джек. — Компании нужны друзья с общественным весом.

Я представила его в папахе, бурке, с шашкой и рассмеялась.

— Ты чего? — спросил он.

— Так. В общем, Пётр Великий вёл армию на Азов и остановился здесь, у источника. Испил воды и так поразился её вкусу, что назвал богатой и велел заложить возле источника таможню. Тут построили крепость, а потом и город на её месте. Пока не было центрального водопровода, специальные возчики развозили на телегах огромные бочки с водой по всему городу.

— А почему ты меня привела к каким-то развалинам? — спросил Джек, глядя на стены из красного кирпича, и стекающую по траве беспорядочно воду из трещин. Вокруг стен с колоннами и арками поднимался к центру высокий пригорок, изъеденный рытвинами, похожими на норы или пещеры, усаженный деревьями и, к сожалению, местами замусоренный.

— Это не развалины. Погоди.

Я провела Джека тропинкой ко входу, и мы оказались внутри огромного здания без крыши, наполненного до середины чистейшей водой, сверкающей на солнце.

— Вот. Это теперь источник. Когда власти решили облагородить его на Богатяновском спуске, обложили бетонными плитами, как надгробьем, он взял и ушёл. А потом пробил каменный фундамент заброшенных Парамоновских складов. И вылился сюда.

— Обвёл всех вокруг пальца, значит? — расхохотался Джек. — Вот плут!

— Он не обманщик, он — свободолюбивый, — заявила я, уткнув руки в боки, гордая непонятно чем.

— И все жители города, включая твоих предков пили из него воду?

— Да, в старину. Но теперь уже нет.

— Ну, тогда всё понятно, — кивнул Джек.

— Что? — удивилась я.

— Отчего у тебя такой характер. — Он ткнул в воду пальцем. — Вот откуда всё идёт.

— У меня хороший характер. А ты? Расскажешь мне о себе? Не то, что в официальном профиле в Линкедине написано и на сайте компании? — тихо спросила я.

— Там всё написано, — как-то подчёркнуто небрежно сказал он и улыбнулся по-голливудски. — Закончил провинциальный университет, работал. Много. Потом повысил уровень образования в Стэнфорде. Специализация: экономика. И опять работал. Много, как зверь.

— Ладно. — Я отвернулась к кирпичной стене и поковыряла её пальцем.

— Что ладно? — он взял меня за плечи и повернул к себе. — Чего ты хочешь, балерина?

— Я хочу знать о тебе больше, но назойливой никогда не буду. Говорят, задавать лишние вопросы — равно проявлять агрессию. А я — пацифист, хоть и казаков полон род.

Мы встретились с ним глазами. Что-то дрогнуло за его ресницами, и в моём сердце в ответ.

Джек наклонился и поцеловал меня. Очень нежно, закрыв веки, словно пытаясь что-то загладить. А я впервые глаз не закрыла. Я рассматривала его вблизи, пытаясь понять, что там — за этим высоким смуглым, упрямым лбом? В этой крупной голове? Какие мысли и тайны? От ласки его губ хотелось раствориться, а я держалась. Джек распахнул ресницы и замер на мгновение, внезапно совершенно открытый и светящийся, как влюблённый мальчишка. Но секунда прошла, и передо мной снова был уверенный, взрослый корсар. Он выпрямился, широко улыбнулся и подмигнул:

— Я расскажу тебе. Однажды.

Глава 28

В детстве мама читала мне сказку про шоколадного поросёнка, суть которой сообщала, что много шоколада тоже плохо: или тебя стошнит, или тебя съедят, потому что станешь шоколадным сам. Поэтому как бы мне не хотелось остаться с Джеком, я уехала домой. К тому же абсолютно не врала, объяснив, что мне надо проверить, как там мама, крыша, и они обе в совокупности. Вдруг кого-то снесло? Но дома была тишь и благодать. Дина увлечена перепиской в каком-то форуме, сидя перед компьютером с тлеющей сигаретой, в сабо на высоких каблуках, в старом рваном халате, но при полном макияже. Мама считала самолётики, кошка спала на окне.

Я порадовалась идиллии, сбегала в минимаркет за углом и накупила много вкусного. А потом, слегка прибравшись, позвала Таню. Честное слово, хорошо, когда есть тихая гавань. Даже такая, как у меня, с лёгкой шизанцой.