Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 1

Наверно, среди престарелых артистов помирать забавнее, чем среди католических монахинь, но тут уж редко приходится выбирать. Один из самых незаурядных жителей городка Монтрёй умер недавно в маленьком польском монастыре, что на улице Шевальре в XIII округе Парижа (в пяти минутах от моего парижского дома). В монастырь он переехал в самом конце XX столетия, и ему было уже за 90. А до того он долго-долго жил в новом муниципальном доме в Монтрёе и удивлял посетителей среднеазиатскими порядками: в ботинках по улице ходишь, а дома разуйся. Средняя Азия была лишь не слишком долгим и вполне симпатичным эпизодом в его долгой жизни, а удивить здешних провинциалов он мог многим. Когда, оторвавшись от увлеченной игры в петанк, здешние старики (казавшиеся ему малыми детьми) спрашивали его: «А ты, Жак, ты что делал до пенсии?», он спокойно отвечал: «Я был тайный агент Коминтерна». Старики пожимали плечами и возвращались к петанку. Они знали, что у этого нелюдима странное чувство юмора. Он мог бы еще сказать, что потом он был почетный зэк – иностранец в лагерях коммунистического Гулага, но этого бы уж и вовсе никто не понял в коммунистическом Монтрёе. В конце концов он встретил на улице Монтрёя русскую Галю из Израиля – она все поняла и угостила его русским борщом. Я тоже ему поверил, часто звонил ему со своего хутора в Шампани, и мы подолгу разговаривали по телефону, не рискуя больше ни сумой, ни тюрьмой…

А Жак и правда был в молодые годы агентом – и Коминтерна, и ГРУ, а может, еще и ГПУ, в общем, шпионом. Родился он во Франции, но детство провел в Польше: маменька его вышла замуж за польского аристократа, так что Жак Росси подрастал в богатом поместье, где его юное сердце ранило социальное неравенство и крестьянская привычка целовать при встрече милому шляхтичу ручку. Когда Жак подрос, он стал коммунистом, Москва, отметившая его лингвистические способности, подучила его на шпиона и отправила по свету. Последней страной, где он шкодничал, была Испания 1936 года, после этого его и посадили в стране Гулага на долгие 17 лет. Выпустили его, когда помер Гуталинщик (в «Справочнике», написанном Жаком, есть еще полдюжины прозвищ усатого палача). Потом он отбывал ссылку в Самарканде, сумел вернуться в простившую его Польшу (где стал преподавать что-то полезное), добрался со временем до США (там он преподавал «науку выживания» в университете), а оттуда в не слишком жаждавшую его увидеть родную, но как всегда революционную Францию. В коммунистическом Монтрёе он был главный знаток коммунизма, но поделиться своими грустными знаниями ему было не с кем (французы не любят, чтобы их огорчали). И тогда Жак сел за работу. Он написал замечательный «Справочник по ГУЛАГу». Это научный труд и это художественное произведение о концентрационном мире, который явился результатом построения коммунизма, увенчанием «Иллюзии, которая была так прекрасна» (так он назвал свою новую книгу, дописать которую ему не хватило и долгой жизни). Конечно, его учителями были Домбровский, Солженицын, Шаламов (особенно – безжалостный гений Варлам Шаламов), и так как он не обладал ни их талантом, ни их знанием родного языка (выучив в лагере великое множество языков), ему помогала с французским милая переводчица Софи Бенеш, но книгу он написал замечательную. Не думаю, чтоб ее жестокий юмор дошел до пожилых аборигенов, играющих в петанк, или потревожил спокойствие монтрёйских коммунистов-троцкистов, но книги не горят, а свой московский (русский) экземпляр на нищенской бумаге я иногда снимаю с полки, чтоб вернуться к точке отсчета. Построена книга как словарь: ищи на любую букву. Хотя бы на столь любимую монтрёйским р-райкомом коминтер-р-новскую букву Р. Вот и мы: откроем на Р. Статья «РУКИ»:

«РУКИ – 1

Подпункт 1

«Руки назад!» или «Руки!» – команда или оклик надзирателя, сопровождающего заключенного на территории тюрьмы. В Правилах внутр. распорядка сказано, что вне камеры заключенный «обязан держать руки назад, обнимая пальцами правой руки запястье левой». Большинство заключенных, не дожидаясь команды, «берут руки назад», как только выйдут за порог камеры.

Подпункт 2

Допускаются четыре исключения:

а) если с вещами (но если их можно удержать одной рукой, то вторую нужно взять назад);

б) когда несут парашу (если двое несут тяжелую парашу, то свободной рукой разрешается балансировать);

в) когда избитого заключенного надзиратели волокут с допроса;

г) если заключенный инвалид и у него нет обоих предплечий.

Подпункт 3

«Руки не касаются?!» – окрик надзирателя, когда заключенный забыл «взять руки назад».

РУКИ-2

«Руки на одеяло!», «Выньте руки из-под одеяла!» или «Покажите руки!» – команда тюремного надзирателя, особенно в следственных тюрьмах. Заключенному не разрешается спать с руками под одеялом, чтобы предупредить возможность самоубийства путем перерезывания вен.

РУКИ-3

Сравни со статьей глаз, пункт 4: