Вокруг Солнца

За первым толчком последовал другой, послабее, потом третий, четвертый и так далее. Аппарат покатился по какому-то склону, подскакивая временами подобно гигантскому мячу. Путешественники были оглушены громом селена и потеряли сознание от кувырков вокруг оси аппарата, к которой они предусмотрительно привязали себя.

И все-таки их падение на Меркурий можно было назвать не иначе как исключительно счастливым. Упади они на ровное место, аппарат наверняка не выдержал бы силы толчка и разбился вдребезги, а им самим пришлось бы навсегда распроститься с жизнью. На их счастье, шар упал на крутой склон высокой горы и благодаря этому вместо одного убийственного толчка испытал их несколько десятков, но зато гораздо более слабых.

Глава XVIII На планете Меркурий

– Ф-у-у! – вздохнул Сломка, когда шар закончил, наконец, свои прыжки и остановился неподвижно. – Я думал, этому конца не будет!

На слова инженера не последовало никакого ответа.

– Эй, о чем вы задумались? Пора выходить! – крикнул он своим спутникам, тщетно вглядываясь в окружающую его тьму.

И на этот раз не отвечал никто.

– Да что с ними сделалось? – пробормотал Сломка, вытаскивая из кармана магниевую свечку. – Можно подумать, что все пооткусывали себе языки.

Яркое пламя свечи озарило внутренность шара, и при его свете инженер увидел, что профессор, американец и Гонтран сидят на площадке, широко раскрыв глаза и не в силах выговорить слово. Их жалкие фигуры имели до того комичный вид, что, несмотря на всю серьезность положения, Сломка не мог удержаться от смеха.

– Бедняги, как их отделало! Эй, Гонтран, очнись, приехали! – принялся инженер расталкивать своего приятеля.

– Приехали? – машинально проговорил тот, наконец, очнувшись. – Черт бы побрал этот Меркурий! Посмотри, Вячеслав, цела ли у меня голова!

Вслед за Фламмарионом начали проявлять признаки жизни и старый ученый с Фаренгейтом. Вытащив платки, они стали вытирать катившийся с их лысин пот.

– Ну, давайте теперь выбираться отсюда, – ответил Сломка.

Задача была нелегкая: шар остановился как раз на своем нижнем отверстии, а добраться до верхнего казалось просто невозможным.

Однако благодаря изобретательности Сломки, преодолели и это затруднение. После целого ряда акробатических ухищрений, один за другим все выбрались из своей темницы и очутились на почве Меркурия.

Их встретило гробовое молчание тихой, звездной ночи, нарушаемое лишь каким-то слабым шумом, напоминавшим журчание воды. Темно-лазурное небо искрилось мириадами звезд. Кругом из ночного мрака выглядывали смутные очертания каких-то предметов, не то скал, не то деревьев.

Невольное чувство страха закралось в сердца путешественников среди этой гробовой тишины и беспросветного мрака неведомой планеты.

«Быть может, там, – думалось каждому, – скрытые густою тьмою, таятся чудовища, населявшие Землю в первые эпохи ее существования? Быть может, там, среди скал, пришельцев уже заметил холодный взгляд меркурианского ихтиозавра или нотозавра?»

В этот момент серебряный круг какого-то светила выплыл на небосклоне и бледным сиянием озарил окружающую местность.

– Венера! – воскликнули в один голос все четверо.

Оглядевшись кругом, они заметили, что находятся у подножия высокой горы, на опушке густого леса, с той стороны, откуда слышалось журчание, сверкала серебряная лента ручья.

– Вода! – воскликнул Фаренгейт, бросаясь в ту сторону.

Американец позабыл о том, что законы тяжести на Меркурии совершенно иные, чем на Венере и Земле, и потому, разбежавшись, не мог остановиться на берегу ручья, но с размаху попал в его воду, откуда, однако, через несколько секунд выпрыгнул обратно, ругаясь во все горло.

– Что за дьявольщина? Это чистый кипяток. Ой, как жжет! – кричал он, поспешно стаскивая с себя сапоги, наполненные горячей водой.

– Что с ним такое? – спросил обеспокоенный Михаил Васильевич.

– Ничего, ничего, – успокоил его Сломка. – Теплая ванна полезна мистеру Фаренгейту, чтобы охладить его голову.

Гонтран, которого гримасы американца крайне забавляли, крепко пожал ему руку.

– Благодарю вас, сэр Джонатан, – с чувством произнес он.

– Меня… за что, черт возьми? – в изумлении спросил американец.

– Благодаря вашему приключению мы можем быть уверены, что находимся на почве Меркурия, ближайшего соседа Солнца.

– А разве в этом можно сомневаться? – вмешался в разговор Михаил Васильевич. – Разве у нас нет над головою указателя, гораздо более верного, в виде небесного свода с его тысячами звезд? Взгляните, – продолжал старик, поднимая руку. – Вот на самом зените блещет семизвездие Большой Медведицы! Налево сверкают Орион и Ригель, а направо вы видите Арктур, Вегу, Капеллу и Проциона. Это расположение характерно для Меркурия.

Гонтран со смиренным видом ученика слушал лекцию старого ученого. Но вдруг, на самом интересном месте, он жестом попросил профессора замолчать и осторожно начал подкрадываться к близлежащим кустам.

– Куда вы? Что там такое, Гонтран? – спросил Михаил Васильевич.