Вокруг того света. История и география загробного мира

Известно, что, кроме дружелюбной и услужливой дочки-лодочницы, у Туони имелся и сын, который отличался совсем иным нравом. Так, он добивает укушенного змеей героя Лемминкяйнена (он же Каукомъели), который упал в воды загробной реки:

Тотчас Туони сын кровавый
Меч вонзает в Каукомъели:
Лезвием ударил острым,
Так что искры полетели;
В пять кусков пластает мужа,
На восемь частей разрезал;
В воду Туонелы подземной,
В реку Маналы он бросил…

Правда, мать героя в конце концов воскресила усопшего (с возвратом из загробного мира у карелов и финнов дело обстояло несколько проще, чем у многих других европейских народов), но это стоило ей больших усилий.

Как мы уже говорили, точное расположение страны Туонелы неизвестно, известно лишь, что она находится неподалеку от Лапландии и отделяется от мира живых подземной рекой (или, возможно, рекой, которая частично протекает под землей). Но современный российский исследователь В. А. Буров выдвинул гипотезу, согласно которой Туонела находилась на островах Соловецкого архипелага (недаром в «Калевале» упомянут «остров Маналы»). Он обращает внимание на то, что Вяйнямёйнен шел из страны Калевалы (которая лежала в исторической области Карелия) до границ Туонелы три недели:

Шел он быстрыми шагами,
Шел неделю чрез кустарник,
Через заросли – другую,
Можжевельником шел третью;
Остров Маналы он видит,
Туонелы он холм заметил.

От мира живых Туонела, согласно эпосу, отделялась одноименной рекой, на которой имелся по крайней мере один водопад: в «Калевале» сообщается, что в него упал злополучный Лемминкяйнен. По мнению Бурова, река Туонела на самом деле представляла собой пролив между Соловецкими островами и материком (Западную Соловецкую Салму) и впадающую в него реку Кемь (самую крупную реку на Карельском берегу напротив Соловецких островов, действительно имеющую водопад). Исследователь считает, что «холм Туонелы» – это соловецкая «гора, названная в эпоху Средневековья Голгофой, с абсолютной высотой около 200 м». Упомянутые в рунах «дебри лесные» и «низкие местности» тоже вполне соответствуют пейзажу Соловков. А расположенные на островах многочисленные святилища и каменные лабиринты III–I тысячелетий до н. э. подчеркивают, по мнению исследователя, давнюю связь этих мест с загробным миром.

* * *

Из других народов финно-угорской группы можно отметить марийцев, которые создали небольшое, но хорошо обустроенное загробное царство под землей. В царстве этом мирно сосуществуют христианские и языческие традиции. Души марийцев могут возрождаться до семи раз, причем каждый раз – на другой планете. Земное воплощение, как правило, бывает последним, после смерти душа в течение семи дней посещает места своих прежних жизней, а на восьмой день вступает в подземный мир. Этот мир встречает новых обитателей весьма недружелюбно: вход охраняют собаки, от которых нужно отбиваться липовой или рябиновой палкой; здесь кишат змеи, против которых помогают только прутья шиповника. Затем душа перебирается через крутые горы, обдирая ногти. Делу могут помочь запасные ногти, остриженные еще при жизни и заботливо положенные родственниками в гроб.

В конце концов покойный добирается до подземного судилища, которое возглавляет некто Киямат. Этнограф XIX века С. К. Кузнецов, изучавший нравы марийцев (тогда их называли черемисами), утверждает, что Киямат «сквозь пальцы смотрит на легкие плутни умерших, облыжно ссылающихся на свою глухоту и слепоту, и не прочь взять с прибывающей души взятку при первом же устном допросе, совершаемом с очевидным (благодаря взятке) пристрастием»[151]. Впрочем, никакая взятка не может избавить усопшего от главного испытания: он должен пройти по тонкой жердочке, висящей над пропастью. Душа грешная срывается в пропасть и падает в котел с кипящей серой и смолой, а душа праведная достигает рая, который расположен тут же, под землей. Впрочем, помимо взятки и праведности, у душ есть еще одно подспорье для преодоления пропасти: они берут с собой положенную в гроб шелковую нитку, которая, будучи прикрепленной к жердочке наподобие качелей, позволяет не переходить пропасть, а перелетать ее. Подобная же нить, протянутая из гроба до поверхности земли, служит своеобразной лестницей, по которой покойный выходит на землю, чтобы повидаться с родственниками и вкусить жертвенной пищи.