Вокруг трона Екатерины Великой

Известно ему, что ея императорское величество всемилостивейшая государыня намерение положить соизволила шествовать к погребению бывшего императора Петра Третьего в Невский монастырь, но как великодушное и непамятизлобивое сердце её наполнено надмерно о сём приключении горестию и крайним соболезнованием о столь скорой и нечаянной смерти бывшего императора, так что с получения сей нечаянной ведомости ея величество в непрерывном соболезновании и слезах о таковом приключении находится, — то хотя он, господин сенатор, почитая за необходимый долг, обще с господином гетманом Кирилою Григорьевичем Разумовским, сенатором и кавалером, и представляли, чтоб ея величество, сохраняя своё здравие, по любви своей к Российскому отечеству, для всех истинных её верноподданных и для многих неприятных следств, изволила бы своё намерение отложить, но ея величество на то благоволения своего оказать не соизволила, и потому он за должное признал о том Сенату объявить, дабы весь Сенат, по своему усердию к ея величеству, о том с рабским своим прошением предстал.

Сенат, уважа все учинённые при том господином сенатором Паниным справедливые изъяснения, тот час, выступя из собрания, пошёл во внутренние покои ея величества и, представ монаршему ея лицу, раболепнейше просил, дабы ея величество шествие своё в Невский монастырь, к телу бывшего императора Петра Третьего, отложить соизволила, представляя многие и весьма важные резоны к сохранению для всех верных сынов Отечества ея императорского величества дражайшего здравия, и хотя ея величество долго к тому согласия своего и не оказывала, но напоследок, видя неотступное всего Сената рабское и всеусерднейшее прошение, ко удовольствию всех её верных рабов, намерение своё отложить соизволила.

Сенат, приняв сие за отменный знак ея матернего милосердия, по отдании своей рабской благодарности, возвратясь в собрание, приказали: о сём записать в журнале, объявя через господина обер-прокурора князя Козловского всему Святейшему синоду, что погребение отправляемо будет без высочайшего ея императорского величества при том присутствия и с сего для напечатания в газетах в Академию наук дать копию...»

Екатерины на похоронах Петра не было. Однако все лужайки монастыря, всё кладбище было так забито народом, что пройти было совершенно невозможно. И только караульные солдаты расчищали дорогу перед лицами, специально приглашёнными на эту печальную церемонию.

В тех же самых покоях, где выставлено было для обозрения тело принцессы Анны Брауншвейгской, а потом и дочери Екатерины, Анны Петровны, помещено было тело Петра. Две небольшие комнаты плохо освещались, низкие потолки и обитые чёрным сукном стены создавали тягостное впечатление. Никакой мебели в двух этих покоях не было, на стенах висели лишь большие иконы, а всё пространство между ними, без свечей, также было затянуто чёрным сукном.