Вокзал мёртвых душ. Том 1. Пустой вокзал

Впрочем, сидеть дома ей тоже начало надоедать. У неё не было книг, к которым она привыкла на Земле, а простое просиживание перед телевизором вводило её в тот ступор, в котором мысли лезли в голову сами, и остановить их было уже невозможно. Тут уже она полностью осознавала всю безысходность своего положения, и мучительное желание прекратить всё разом становилось невыносимым. В такие минуты Жозефина набирала номер Люси и долго сидела, просто глядя, как он отображается на экранчике мобильного – именно в такие минуты звонить сестре было нельзя.

Спустя неделю после их первого секса с Баттлером Жозефина увидела по дороге домой здание вокзала. Архаичное и массивное – оно странно смотрелось на фоне стали и стекла окружавших его небоскрёбов.

Аэромобиль скользнул мимо, а Жозефина долго ещё смотрела назад, на серые колонны и венчавшие их лавровые венки.

На следующий день она уже знала, когда стоит ждать встречи с этой странной серой махиной, и заранее смотрела в окно. Здание было почти пустым, всего пара аэромобилей была припаркована на стоянке перед ним.

Жозефину всегда отвозила домой служебная машина с шофёром, иначе она остановилась бы и вышла осмотреть этот загадочный и притягательный огрызок прошлого изнутри. Она не была уверена, что ей позволены подобные вольности, и что шофёр станет подчиняться её приказам, а не оставленным Баттлером инструкциям, поэтому ещё три дня просто ловила недолгий миг, когда здание проносилось мимо, а когда оно исчезало позади, снова погружалась в свою привычную серую дрёму.

На шестой день Жозефина решилась. Она тронула водителя за плечо и попросила остановить.

Мужчина средних лет, – имени его Жозефина не знала – который возил её каждый день, удивлённым не выглядел. Видимо, инструкций всё же не было, и аэромобиль остановился на парковке.

Жозефина вышла и долго бродила среди колонн. Для первого раза этого ей было достаточно.

Прошло ещё три дня, прежде чем Арманд надоело осматривать само здание, и она решилась выйти на перрон. До этого её останавливали не столько запреты Баттлера, сколько собственная неуверенность в готовности осваивать новую территорию.

Теперь же она внезапно почувствовала себя будто бы вернувшейся домой. В Англии не было космопорта – остров оказался слишком мал, и инженеры опасались излишней сейсмической активности. А вот силовые линии там были. Почти такое же здание, разве что немного менее вычурное, и перрон, похожий на этот как близнец.

Жозефина долго бродила вдоль платформ, изучала расписание и рассматривала экспрессы, едва ли не здороваясь с каждым за руку. Впервые за долгое время она поняла, что улыбается. Жозефина никогда бы не подумала, что будет так скучать по Земле, когда окажется глубоко в космосе. Здесь всё было похожим и в то же время другим. Будто сам воздух пах иначе, а небо имело иной оттенок.

На вокзале всё было так же. Запахи чужих миров и разных стран мешались здесь друг с другом, как, должно быть, и на любой планете, где был такой же вокзал.

Стальные ленты рельс вонзались в небо и обрывались в пустоту, переходя в невидимые глазу силовые потоки. Картина того, как состав вонзается в небо и растворяется во всполохах света, зачаровывала. Но было ещё кое-что. Жозефина поняла это на четвёртый день. Если встать правильно, около самого зеркала на краю платформы, можно было ощутить ветер от проносящегося мимо поезда.

А если к тому же закрыть глаза, можно было ощутить само его движение, будто поезд нёсся не мимо тебя – а на тебя.

Это было упоительно и сладко. Она будто бы обманывала саму жизнь.

День за днём Жозефина приходила на перрон, теперь уже не только для того, чтобы соприкоснуться с прошлым – но и затем, чтобы вновь ощутить это чувство, от которого сердце билось сильней и сильней, пока не уставало и не замирало почти до конца. Тогда Жозефина шла спать и не думала перед сном, не просыпалась по ночам, не вспоминала ни о Карлайле, ни о Баттлере.

***

Она в очередной раз закрыла глаза. Ветер трепал её волосы, шарф и пальто.

Жозефина чуть развела в стороны спрятанные в карманах руки и глубоко вдохнула летящий навстречу ветер.

Она поняла, что что-то пошло не так, когда вместо шелестящего свиста скользящих по рельсам колёс услышала оглушающий гудок совсем рядом.

Жозефина открыла глаза и поняла, что в самом деле падает. До поезда оставалась всего пара метров. Она попыталась отпрыгнуть, но нога лишь скользнула по дождевой воде на асфальте и подвернулась. Поезд приближался с неимоверной скоростью, и это чувство удара, о котором она мечтала, стало реальным, как никогда.

Сначала боль вспыхнула в руке, затем в затылке. Она ожидала, что боли будет больше – но та оказалась совсем не сильной и не долгой.

Где-то вдали, будто сквозь плотную ткань, обложившую уши, послышался отборный мат, какого Жозефина не знала. Её тряхнуло, и Жозефина разочарованно подумала, что даже теперь ей не дадут умереть спокойно.

– Ты дура, Арманд! – услышала она разъяренный голос у самого уха, и голос этот вряд ли принадлежал ангелу. – Ты совсем свихнулась?

Жозефина открыла глаза и резко выдохнула.