Вокзал "Техас - Луизиана"

— Лилия… милая моя… не забудь…

— Патрик! Патрик! — Лилия вскочила и побежала к двери за любимым. — Быстрее, твоя мама, она умирает! Ну, быстрее же!

Мужчина услышал крики Лилии и испугался. Он взлетел на ступени и в считанные секунды одолел лестницу, которая вела в комнату матери.

— Мама, мама, это я! — кричал Патрик, и слёзы катились у него из глаз, создавая мутное изображение уходящей жизни.

Он держал мать за руку, целовал лицо, пытаясь разбудить, чтобы ещё раз взглянуть в её живые глаза и услышать мягкий чарующий голос. Склонившись на колени перед изголовьем кровати, Патрик не отпускал руку матери и ещё долго продолжал звать её, ругая себя за то, что так и не успел попрощаться.

Глава 10. Церковь

1975 год, Льюисвилл, штат Техас

 Утро ноября не обещало ничего радостного для старой монахини, которая служила в этой церкви вот уже почти пятьдесят лет. У неё нестерпимо сильно ныли колени и болела спина. Как могла, она облегчала боль, стараясь меньше ходить и двигаться. Проснувшись к утренней молитве несколько часов назад, женщина ощущала сильную усталость и тревожность, чего раньше никогда не бывало. Решив, что пока никому особо не нужна, монахиня пошла в свою келью, чтобы вздремнуть. И тут краем уха услышала какой-то писк.

— Опять, что ли, эта дурёха Марта окотилась и принесла котят под дверь! — выругалась тихо сестра Катрин, чтобы никто из монахинь не услышал — ругаться это грех, нехорошо! И монахиня похлопала ладонью себе по губам.

Она отворила входную дверь и уставилась на порог, где ожидала увидеть маленьких слепых котят.

— Матерь Божья, что же это? — она перекрестилась и посмотрела по сторонам, ища взглядом кого-нибудь, кто мог оставить такую посылку на пороге церкви.

Сестра Катрин наклонилась посмотреть, что в посылке, хотя умом понимала, что пищали совсем не котята — там, скорее всего, был ребёнок. Отодвинула простынку и увидела два крохотных личика, прижатые друг к другу. Один малыш сладко спал, держа во рту большой пальчик, второй — пристально глядел на монашку.

— Ох ты господи, боже мой! Вы откуда взялись такие крохотные? Кто вас тут оставил?

В этот момент ребёнок, который бодрствовал, залился истошным криком, говоря всем, что жив и хочет есть. Сестра Катрин взмахнула руками от умиления и схватила живой кулёк в руки.

— Сейчас, мои милые, мы вас накормим и помоем. А потом вы уснёте сладким и беспечным сном младенцев. Ха-ха, да ведь вы и есть ещё младенцы!

Монахиня закрыла дверь и сразу же поспешила в кабинет матери-настоятельницы. Встречающиеся по пути монашки заглядывали в кулёк, который несла сестра Катрин, и каждый раз умилялись, видя симпатичные детские личики.

Постучав в дверь кабинета, сестра вошла с детьми в свободное тёмное помещение. У окна стоял длинный стол, за которым восседала суровая женщина и что-то писала. По стенам стояли громоздкие шкафы, которые были забиты различными книгами и рукописями. Издания стояли покрытые пылью времён, к ним уже давно никто не прикасался, не читал. У сестры Катрины всегда складывалось такое ощущение, когда она входила в этот кабинет, что эти книги вообще никто и никогда не брал в руки. Они просто стояли здесь для вида и значимости. Вот такая тяжёлая участь у этих бедолаг: быть так и не прочитанными и умереть в целомудрии.

— Я слушаю тебя, сестра. Зачем пришла ко мне в такой ранний час? И что за свёрток ты держишь в руках?

— Матушка, я нашла этот свёрток на пороге нашей святой церкви, это дети! Какая-то бессердечная мать оставила их, чтобы мы заботились об её кровинушках.

— Какая мать может так поступить с родными детьми? Уму непостижимо! Прости, Господи, не я ей судья, — мать-настоятельница перекрестилась. Она с трудом поднялась со своего кресла. Последнее время женщин редко ходила, в основном сидела — старость никого не щадила.

Матушка подошла к сестре Катрин и взяла на руки детей. Они тут же проснулись и захныкали.

— Ну, ну, не плачьте. Здесь о вас позаботятся. Какие милые детки, они близняшки? А это мальчики или девочки?

— Я не знаю, матушка, к сожалению.

— Смотри, сестра, здесь золотая цепочка с крестиком, она надета на обоих малышей. Наверное, мать повесила.

Сестра Катрин подошла ближе и увидела цепочку. Она улыбнулась и произнесла:

— Божья благодать, эти дети будут под защитой Бога и матери, которая повесила этот крестик на них.

— Надо посмотреть, может, мать оставила ещё что-то с ними, записку какую? — матушка начала осматривать детей, которые были завёрнуты в пелёнку, и, не обнаружив ничего, тяжко вздохнула. — Теперь хотя бы ясно, что это мальчики.

— Мальчики, да благословит их Бог! — сестра Катрин перекрестилась.

Нахмурившись, матушка-настоятельница спросила вежливо у монашки:

— Сестра Катрин, вспомни, пожалуйста, когда ты нашла их на пороге церкви, может, что-то ещё лежало рядом с ними? Может, записка какая?