Вокзал "Техас - Луизиана"

Марк обнял брата и пошёл в сторону съёмной квартиры, в которой жил один и делил постель только со своей тенью. Твен так и остался стоять посреди парка, обдумывая предложение брата о галерее. Из этого могло что-то выйти, но вот что — он пока сам не понимал.

Твен поднимался в горы, убегая как можно дальше от людей, от себя, от брата, которого любил и который последний год пытался уговорить его на очередную выставку картин. Тот всё надеялся, что эта выставка будет наконец успешной. Но его картины не покупали, мимо экспозиции проходили не оборачиваясь. Критики считали: то, что представляет Твен, не искусство, а пародия. После первого провала он долго смеялся над тем, что ничего не вышло. А Марк, наоборот, очень злился, ругался и не понимал, как так получилось, что на выставку никто не пришёл. Это был удар под дых. Разочарование для Твена наступило, когда брат уговорил его на очередную выставку, а он, как дурак, согласился.

— Твен, ну ты же понимаешь, что без борьбы не бывает победы. Мы не должны сдаваться после первого поражения. Вчера не вышло, значит, сегодня получится. Не опускай руки, братишка.

— Марк, помнишь, как ты говорил, что всю грязную работу возьмёшь на себя? Так вот, я смотрю, что хреновый из тебя уборщик! — Твен засмеялся от собственной шутки, хотя понимал, что она несмешная.

— Зря ты смеёшься, Твен. О нас ещё узнают, я тебе обещаю!

О них узнали, но не как о великом художнике и его брате, а как о двух братьях-неудачниках. Вот это уже было не смешно, совсем не смешно! Это был крах мечтам Марка о том, чтобы стать богатыми и знаменитыми. Мир жесток, а люди до безобразия наивны. После того случая они с братом серьёзно поругались, наверное, первый раз в жизни так сильно. Сначала были глупые упрёки, потом — необоснованная злость, которая привела к драке. Они набили друг другу морды, Марк сломал брату нос, а тот в ответ разбил ему бровь. Это был переломный момент, после которого Твен собрал вещи и уехал в горы, никому ничего не сказав, не предупредив брата и не попрощавшись с ним.

На вершине горы он чувствовал, что снова оживает. Все страхи, живущие в голове, уступали одному-единственному страху: не замёрзнуть бы здесь, наверху, где нет людей. Где ему никто не поможет, если он сорвётся с такой высоты и разобьётся об острые камни внизу. Но этот страх был тем хорош, что придавал силы и мужества, в отличие от других, которые высасывали из него жизнь по капельке.

Твен жил у подножия горы, снимал маленький домик у местного егеря. Раз в три месяца он поднимался в горы, чтобы побыть с величественной природой наедине и пожить как отшельник. Он охотился на мелких животных с помощью силков, которые расставлял, как научил егерь. Иногда собирал ягоды и грибы, научился отличать ядовитые от съедобных. В природе всё было гармонично устроено, и он не хотел нарушать этот баланс, поэтому старался не оставлять никаких следов пребывания в лесу и в горах.

Вечером он разбивал палатку и делал ужин на костре. И так же, как древние люди, обходился минимумом вещей. Любил уединение и наслаждался такой жизнью. Ему не нужны были люди и современные блага человечества. Только одного не доставало в жизни, но тогда Твен не хотел об этом думать.

Он не видел брата уже около года и скучал по нему. Ему не хватало непосредственности и твёрдости характера Марка, а ещё — его такого редкого, но всегда заразительного смеха.

Путешествие подходило к концу, и через несколько дней Твен собирался вернуться в мир людей, где его, возможно, ждёт только брат.

— Нужно будет устроить брату сюрприз. Надеюсь, Марк обрадуется моему возвращению домой и в мир искусства. Я наконец-то знаю, как сделать так, чтобы на мою выставку пришли люди и купили все картины! — размышлял Твен вслух.

Глава 13. Майкл

1953 год, Льюисвилл, штат Техас

 Майкл стоял за дверью палаты, в которой лежала Патрисия Джонс, слышал всё, что говорил врач, и в голове витал рой мыслей: «Она потеряла ребёнка Билла, и ей удалили матку. Она никогда больше не сможет иметь детей. Для женщины это ужасная потеря, которую очень тяжело пережить. Хорошо ещё, что у неё есть Патрик. Всё так сразу навалилось на неё, ей нужна поддержка, ведь теперь у неё никого не осталось. Моего лучшего друга убила какая-то сволочь, ворвавшаяся в дом, пока все спали. Убила, не дав шанса защитить себя, убила подло, не по-мужски! По-скотски! Зарезали Билла, как свинью на бойне».

— Я этого так не оставлю, жизнь положу на алтарь, но найду убийцу Билла и отомщу за друга, за Патрис, за их неродившегося ребёнка, — шептал Майкл. — Этот мерзавец не одного человека убил той ночью, он погубил всю семью.

Врач вышел из палаты и увидел стоявшего у двери мужчину.

— Вы что-то хотели? — спросил врач у Майкла.

— Я друг семьи Джонс.

— А, понятно, проходите тогда: ей сейчас как никогда нужна помощь — такое горе. Вот так всё сразу свалилось на молодую женщину. И как из этого выбраться? Хорошо, что у неё ребёнок маленький, есть ради кого жить.

— Доктор, подскажите, неделю назад, когда сюда привезли мужа Патрис, Билла, вы дежурили в больнице?