Воланте. Ветер перемен

— То, что произошло в Коста-Кальмо, потом ещё долго аукалось мне в кошмарах… Когда мы стали лагерем возле города, Эльканто вызвал меня к себе в палатку. Заявил, что только что раскрыл заговор. Бунт, оказывается, был не просто бунтом, а попыткой переворота: южные города хотели видеть своим правителем не моего графа-отца, а меня, так как отец правил ими слишком жёстко. А связным между столицей и бунтовщиками якобы был мой друг, Васко. Я только рот разинул. Васко сроду не ввязывался ни в какие заговоры, у него на такое просто мозгов не хватило бы. Эльканто заявил, что его солдаты пытали Васко и тот сознался.

— К этому моменту я достаточно насмотрелся на подручных генерала, чтобы понимать: в их руках сознался бы кто угодно. Разумеется, я не поверил ни единому слову. Но мы были далеко от столицы и полностью в руках Эльканто с его головорезами. Утром он устроил в городе форменную резню, а меня заставил смотреть на это. Приставил ко мне двух громил, сказал: «Если дёрнешься — Васко конец». Обратно мы ехали не так быстро. Эльканто не торопился: бунт-то он усмирил, но отцу репутация Франциско Кровавого тоже душу не грела. Поэтому генерал, что называется, «поспешал медленно», дожидаясь, пока гнев у графа немного остынет. В первые дни я пытался пробраться к Васко. Мне сказали, что он погиб при попытке к бегству. Эльканто, наверное, думал, что я смирился. Вместо этого я собирал сведения.

— А когда мы вернулись, я вызвал его на разговор и бросил ему обвинение. Сказал, что это он был виновником заговора на юге, а резню в Коста-Кальмо устроил, чтобы избавиться от сообщников, когда дело не выгорело. Эльканто взвился как шмель. Всё моё заявление от первого до последнего слова было ложью, я просто воспользовался его же оружием. За обратный путь успел выяснить, кто и как сфабриковал обвинение против Васко. Генерал просто взбесился. Меня он всегда недолюбливал, но мой отец был для него священной фигурой. Эльканто никогда бы его не предал. Мне кажется, в глубине души он мечтал, чтобы я куда-нибудь провалился, а он стал у графа правой рукой. Разумеется, он тут же вызвал меня на поединок — такое оскорбление! У него в глазах стоял красный туман, когда мы дрались.

— Будь Эльканто в здравом уме, у меня бы не было ни единого шанса, — хладнокровно закончил Альваро. — В поединках на мечах он был лучшим… Но поскольку ярость отключила ему мозги, я победил. После дуэли меня быстро спровадили в колледж, от греха подальше. У генерала в столице хватало сторонников. Мать боялась, что если я останусь в Эрвидеросе, то однажды поймаю кинжал в спину. Не думай, что я горжусь этим, — обернулся он к Дийне. — Это было грязное дело. К сожалению, в политике такое случается часто. И не злись на своего отца, — неожиданно добавил он.

Дийна, сглотнув, изумлённо посмотрела на него сквозь слёзы.

— Я же вижу, что ты себе напридумывала! Ничего он тебя не бросал! Просто хотел уберечь от этого… от всего этого! И за жизнь твою боялся, кстати. Разве непонятно, что в случае переворота интуита убили бы в первую очередь? Интуит рядом с графом — это всё равно что глаза на затылке и супер-чуткие уши! Твой отец знал, что придётся сражаться за Ланферро. Он отослал вас с матерью в Фелице, потому что хотел защитить!

Слёзы у Дийны тут же высохли от страха.

— И… давно ты знаешь, кто я?

На лице у Альваро проступило подобие улыбки. Он явно гордился своей проницательностью:

— Ну, кое-что я заподозрил ещё на Палмере, но сегодня окончательно убедился!

Дийна, придвинувшись ближе, шепнула:

— Если кто-нибудь ещё про это узнает, я труп.

— Мне ты могла бы этого и не говорить, — серьёзно ответил он. — Может, хватит на сегодня о трупах? Мы, в конце концов, на празднике или где?

Легко поднявшись, он галантно предложил ей руку, будто они находились не в парадном зале колледжа, а как минимум в Гальдаре, на балу в Опере.

— Не окажете ли мне честь, сеньорита Диана?

Паника прострелила её от макушки до пяток:

— Тихо! Только не вслух! Не называй меня так!

Альваро еле слышно смеялся:

— Хорошо, но при условии, что мы наконец-то нормально потанцуем, и ты не будешь делать вид, будто впервые надела бальные туфли!

Взявшись за руки, они влились в пёструю танцующую толпу.

Глава 23

Когда Дийна проснулась на следующее утро, первой её мыслью было: «Как хорошо, что сегодня выходной!»

Да, вчера они ударно повеселились! У неё до сих пор саднило горло — вспомнился ледяной лимонад, который они с Саиной пили на крыльце замка, вырвавшись ненадолго из духоты бального зала. А потом Орландо забрал их оттуда, потребовав, чтобы они срочно вернулись к остальной компании.