Волчара 1-5

 - Нет, - покачала она головой.

 - Боишься?

 - Может быть...

 - Да не бойся. Я ведь взрослый мужчина. И достаточно серьезный. У меня и

в мыслях нет сделать тебе дурное.

 - Верю. Но лучше я пешком...

 - Тогда и я с тобой. Тоже пешком. Ты не возражаешь?

 Он был таким милым, добрым. Только ей вовсе не хотелось находиться с ним

в одной компании. Но не гнать же от себя столь уважаемого человека.

 Нырков провожал ее домой. В прежние времена, если бы парень вот так

провожал девушку, можно было бы всерьез говорить об их скорой свадьбе. Да и

сейчас в Семиречье думали по старинке.

 Только Рита и не помышляла ни о какой свадьбе. Разве что о той, которая

должна была состояться. Но все испортил Рома...

 - Маргарита, еще раз прими мои соболезнования, - скорбным голосом сказал

Нырков. - Мне жаль, что так случилось... Я знал твоего брата, он очень

хороший человек.

 - Завтра в двенадцать похороны, - всхлипнула она.

 - Да, я уже знаю Обязательно приду... Я чувствую себя виновным в том, что

произошло.

 - Вы?! А вы-то здесь при чем?

 - Я мэр города и за все здесь в ответе.

 - Но вы же не можете все предусмотреть...

 - Не могу... Но я должен делать это. По долгу службы... Кстати, в гибели

вашего брата мы виновны вместе. И ты, Маргарита, и я...

 - Почему?

 - Ты вступилась за Романа Лозового. Если бы не ты, я бы передал его в

руки закона, его бы осудили за изнасилование... Ведь уже установлено, что он

на самом деле изнасиловал мою жену. Не в тот день, когда вы ездили в

Лесокаменск, в другой...

 - Этого не может быть! - ужаснулась Рита.

 - Может... Роман Лозовой очень нехороший человек. Насильник, убийца...

 Его вина полностью доказана... Это он убил твоего брата.

 - Нехороший человек, - автоматически повторила Рита. - Я бы очень хотела

встретиться с ним, поговорить. Хочу спросить, как он мог докатиться до такой

жизни.

 - Я не думаю, что тебе это нужно. Не важно, что толкнуло Лозового на

преступление. Важно, что он его совершил. И нет ему прощения.

 - И все же я хотела бы встретиться с ним... Матвей Данилович, пожалуйста,

сделайте так, чтобы меня к нему пропустили. Вы же все можете.

 - Для тебя, Маргарита, я могу сделать все. Твое желание для меня закон...

Завтра у тебя трудный день. Давай я устрою встречу с твоим бывшим другом

послезавтра.

 Рита не возражала.

 - Будьте добры!

 Она как будто соглашалась с тем, что Рома ее бывший друг.

 - Ну вот и договорились...

***

 Рома гордо отказался от предложенной сигареты.

 Точно так же и он подыгрывал задержанным, угощал их сигаретами. Сейчас на

месте арестанта он сам. Двое суток прошло с момента его задержания, и только

сегодня о нем вспомнили. Вызвали на допрос.

 Напротив него за столом сидел местный прокурор. Банякин Федор Авдееевич.

Неказистой внешности мужичок с серым лицом и желтыми зубами, до самых корней

пропитанными никотином.

 Прокурор не стал насильно совать ему сигарету в зубы. Он положил ее на

стол, рядом с ней зажигалку. Будто знал, что Рома скоро вспомнит о ней.

 - Ну так, наконец, я могу узнать, в чем меня обвиняют?

 За двое суток его никто ни разу не побеспокоил. Только три раза в день

давали вонючую баланду. И передачами с воли не баловали. О встрече с родными

и думать было нечего. Все это время он намертво был изолирован от внешнего

мира.

 Неволя - это страшно. Но куда страшней не знать, за что тебя упекли в

кутузку. А ведь он уже давно должен был об этом узнать.

 - В какие-то игры тут за моей спиной играете. Двое суток держите. Но ни

санкции на арест, ни постановления о привлечении... Беспредел сплошной!

 Его возмущение справедливое. И, судя по всему, прокурор был согласен с

ним. Только солидарности не проявлял.

 Он открыл свою папку, достал бумаги.

 - Вот и санкция, и постановление о привлечении в качестве обвиняемого...

 От волнения Рома сглотнул слюну.

 - Лозовой Роман Георгиевич? - официально посмотрел на него Банякин.

 - Нет! Я Пушкин Александр Сергеевич... Не тяните резину! Моя личность вам

известна... В чем меня обвиняют?

 Прокурор молча протянул ему постановление о привлечении.

 - Ознакомьтесь сами. Вы оперуполномоченный уголовного розыска, с

юридическим образованием. Уверен, мне не нужно объяснять вам сущность

обвинения. Сами все поймете. Да вы и без того все знаете...

 Рома взял бумаги, пробежал по ним глазами опытного юриста. И лоб его

покрылся испариной.

 Его обвиняли в убийстве Голикова Павла Семеновича... Пашка Голиков, его

лучший друг... Время убийства - час, когда они расстались в помещении под

магазин. Орудие преступления - остро заточенный металлический прут.

 Удары нанесены в область печени и под левую ключицу в область сердца. Оба

ранения не совместимы с жизнью... Дальше все поплыло перед глазами.

 - Я не убивал! - от волнения стало трудно дышать.

 Рома расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. И лихорадочно схватил

сигарету со стола. Все-таки пригодилась. И зажигалку взял. Чиркнул, закурил.

Только глубокая затяжка облегчения не принесла. Прокурор забрал у него

бумагу.

 - Итак, вы ознакомились с постановлением, разобрались с сущностью

обвинения. Распишитесь вот здесь...

 - Не буду, - тупо посмотрел на него Рома. - Не буду, и все... Я никого не

убивал...

 - Не будете, не надо...