Волчье время (СИ)

— Король поправится? — спросил Атрейн, явно обеспокоенный странными интонациями Крикса. Меченый не сразу осознал, что сенешаль задал этот вопрос на аэлинге, действуя, по сути, точно так же, как и Рам Ашад — а значит, уже признавая то, что положение достаточно серьезное.

— Если ему помочь — скорее всего, да, — ответил Крикс. — Но сперва мне необходимо побеседовать с мэтром Алинардом. И лучше всего — наедине.

— Я подожду снаружи, — кивнул сенешаль.

Лицо Алинарда при этих словах заметно вытянулось. Уже не заботясь о том, что Меченый может услышать их разговор, он обратился напрямик к Атрейну.

— Монсеньор, вы совершаете ошибку, — сказал он. — Этот человек — не тот, за кого себя выдает. Хоть он и умудрился где-то подсмотреть несколько лекарских приемов, он, вне всякого сомнения, не лекарь. Следовательно, все его обещания вылечить короля — пустое шарлатанство. Я уже не говорю о его каторжном клейме… Не знаю, что он вам наговорил, но в Легелионе он служил оруженосцем одного знатного рыцаря, а потом дезертировал из войска, чтобы присоединиться к мародерам… его люди грабили антарские деревни и даже имперские обозы… потом, правда, им позволили присоединиться к армии, но только потому, что командир имперских войск благоволил ему и готов был смотреть сквозь пальцы на его «художества». — Алинард обвиняющее кивнул на Крикса, словно у кого-то в этой комнате могло возникнуть сомнение в том, что речь шла именно о нем. — Альды свидетели, я всегда знал, что этот парень рано или поздно угодит на каторгу. И, судя по всему, был совершенно прав!

Атрейн перевел взгляд с лекаря на «дан-Энрикса» и вопросительно приподнял бровь. Меченый уже далеко не в первый раз порадовался, что еще во время путешествия к Арденнскому утесу рассказал Атрейну всю историю Лесного братства, а заодно — и некоторые подробности про плен в Кир-Роване.

— Занятно, — хмыкнул сенешаль. — Рельни считал тебя героем, а выходит, ты гораздо более разносторонний человек… Ну ладно, разбирайтесь с вашими имперскими делами сами. Только не забудьте, что самое главное сейчас — здоровье короля.

— Вне всякого сомнения, — подтвердил Меченый. Во взгляде Алинарда, увидевшего, что сенешаль, как ни в чем ни бывало, направляется к двери, промелькнул настоящий ужас. Но, по счастью, лекарь оказался достаточно гордым человеком, чтобы не пытаться выскользнуть из комнаты вслед за Атрейном. Вместо этого он обернулся к собеседнику и непреклонно скрестил руки на груди, как будто говоря, что не изменит свое мнение о Меченом, что бы тот ни сказал или не сделал.

«А вот это это мы сейчас посмотрим» — мысленно пообещал ему «дан-Энрикс». И почтительно спросил:

— Скажите, мэтр — вам знакомо имя Рам Ашада?..

* * *

На лице Алинарда отражалось колебание.

— Может быть, нам все-таки стоит подождать? Если к утру Его величеству не станет лучше…

— Мэтр, у нас очень мало времени, — в десятый, или, может, уже в сотый раз повторил Меченый, чувствуя нараставшее отчаяние. Хуже всего было то, что их беседа проходила прямо у постели короля, и Крикс не мог даже повысить голос — следовало сохранять спокойствие, чтобы не напугать больного. — Если верить Рам Ашаду — а я ему верю — ждать нельзя. Если ничего не сделать, то король умрет. Вы говорили, что у вас есть инструменты?..

— Все, что полагается военному врачу. Во время шторма часть моих вещей смыло за борт, но сумка с хирургическими инструментами, по счастью, уцелела.

— А люцер? — внезапно спохватился Меченый. — Люцер у вас, надеюсь, тоже есть?..

Лекарь покачал головой.

— Когда мы оказались здесь, у меня был с собой мешочек зерен — но они давно закончились. У айзелвитов есть кое-какие болеутоляющие, но толку от них мало. Когда нужно кого-то оперировать, то его чаще всего просто поят вином, пока он не потеряет сознание. Но в данном случае об этом способе не может быть и речи… — Алинард потер ладонью подбородок, задумчиво глядя на лежавшего в постели короля. Меченый прекрасно знал, о чем он думает. Если во время операции что-то пойдет не так, то их обоих обвинят в убийстве — и почти наверняка казнят.

— Значит, ты уверен в том, что другого выхода нет?

— Нет, — подтвердил «дан-Энрикс».

* * *

— Нет, — отчетливо произнес Меченый. Открыв глаза, «дан-Энрикс» понял, что во сне он продолжал беседу с Алинардом.

Меченый с ожесточением потер ладонями лицо. Последние два или три часа он спал урывками, всего по несколько минут, и оттого ему казалось, что ночь длится бесконечно долго. Крикс устроился на жестком табурете у постели короля, и теперь у него страшно болела шея и спина. Но куда хуже было то, что, хотя глаза у Меченого закрывались сами собой, сознание все равно продолжало бодрствовать.